Один год жизни - [59]

Мы покинули пределы Лондона ровно в семь часов, как вдруг у нашей машины спустило заднее колесо и у нас не оказалось запасного. Нам повезло, что мы отъехали недалеко от города, иначе бы мы рисковали приехать на бал лишь к его завершению или не успеть вовсе (что меня, в отличие от Рика, вполне устраивало). Но, к моему глубокому сожалению и безграничной радости Рика, мы справились с этой проблемой в течение часа и снова рванули в путь. Бал начинался ровно в восемь, что означало, что мы уже опоздали минимум на час. Я была довольна подобным раскладом, но не Рик, который сейчас выжимал на спидометре максимально дозволенную скорость.

И все равно мы оказались у поместья Олдриджа лишь в пятнадцать минут десятого, когда все гости уже давно были в сборе и вступительная программа с поздравительными речами уже были окончены (как же я была этому рада!).

Когда Рик завернул на Б***-стрит, я поняла, что моё клокочущее сердце вот-вот выскочит из плотно натянутой груди, после чего ударится о тяжелые камни поддельного колье и разорвется на малюсенькие кусочки. Но признаться вслух о накатывающей на меня панике, особенно после того, как Рик вложил немалые средства в моё преображение, было бы «обыкновенным свинством», как обычно выражался папа, когда снова и снова чинил сливной бачок в сортире, а мы снова и снова его ломали.

Когда Рик остановился у знакомого мне входа в главный дом, в моей груди словно что-то начало щелкать. Неосознанно, я начала так тяжело дышать от ужаса перед предстоящим, что казалось, будто мои легкие начали скручиваться в рогалик. Наверное, поэтому я не заметила, как Рик вышел из машины и открыл мне дверь.

— Глория, ты не передумала? — заулыбался он, не получив моей ладони в свою, протянутую мне, руку.

— Нет, — ответила я и, сглотнув комок нервов, наконец покинула своё убежище.

Как же нагло я врала! Я передумала минимум сотню раз с момента, когда мы выехали из Лондона.

Рик передал ключи от своего автомобиля неизвестному мне парнишке, который сразу же отправился его парковать. Я озадаченно смотрела на лежащий под нашими ногами красный ковер с золотой каймой вдоль всей своей длины и, ведомая Риком, старалась ни о чем не думать, кроме как о своей прическе. Однако ни о чем не думать не получалось. Передний палисадник, украшенный розовыми кустами, казался мне искусственной декорацией, хотя и состоял из живых растений. Еще вчера этот клочок земли был засажен шикарными обриетой, аквилегией, высокими люпинами и, моими любимыми, белоснежными ирисами, а уже сегодня всё пространство заполонили собой роскошные, бледно-розовые розы. Даже над входными дверями, которые только что открыл нам Джонатан, красовалась арка из подобных роз.

«Если Джонатан узнает меня, значит узнает и Роланд», — с дрожью подумала я, инстинктивно проверив крепление своей маски.

— Добрый вечер, мистер Белл, — обратился Джонатан к Рику, после чего перевел взгляд на меня, отчего я едва не умерла от страха, боясь услышать от швейцара в свой адрес предательское: «Добрый вечер, мисс Пейдж», — но Джонатан лишь приподнял свои густые брови и, снова обратившись к Рику, спокойно добавил. — У Вас роскошная спутница.

— Благодарю Вас, Джонатан.

Я нервно улыбнулась. Роскошная — от слова роскошь. У меня даже огромное кольцо на среднем пальце правой руки было тяжелой тонной железа с увесистым куском стекла. На мне было столько поддельных камней красного граната, что я боялась к концу вечера попросту осесть под их грузом. Это всё равно, что притворяться подлинным гранатовым деревом, являясь обыкновенной палкой.

Если снаружи дом был усыпан бледно-розовыми розами, то внутри он буквально тонул в гирляндах из алых роз, которые, впрочем, не так сильно пахли, чтобы наградить гостей порцией мигрени.

— Боюсь, Вы немного опоздали, — заметил Джонатан. — Мистер Роланд закончил свою речь буквально пять минут назад и удалился в свой кабинет для подписания некоторых контрактов. Вы можете присоединиться к гостям и насладиться шампанским.

— Уверен, что Роланд не поскупился на выпивку, — прошептал прямо мне в ухо Рик, в руку которого я нервно вцепилась. — Могу поспорить, что прежде чем он приступил к своей идеально отрепетированной речи, он позаботился о том, чтобы его потенциальные партнеры к тому времени уже были под подходящим градусом.

Мы проходили мимо кучек дам, разодетых в фешенебельные вечерние платья, и их уложенных гелем толстосумов, как вдруг я словила на себе несколько заинтересованных взглядов.

— Семеро из одиннадцати встретившихся нам гостей, почему-то пристально посмотрели на меня. А если все узнают кто я такая? — выдохнула я, вдруг почувствовав себя самозванкой.

— А кто ты такая?

— Я няня, — сквозь зубы прошипела я.

— Сегодня ты Золушка.

— А ты, значит, крёстная фея?

— Да.

— Ну и где мой принц?

— Я не волшебник, я только учусь. Так что никаких принцев… Если ты и дальше продолжишь с такой силой впиваться в мой локоть, ты определенно порвешь мой самый дорогой костюм. Не забывай, что я не так богат, как хозяин этого праздника. Я не аристократ — всего лишь интеллигент.

— И насколько же велики твои богатства? — поинтересовалась я больше для того, чтобы отвлечься от кидающих на меня взгляд буржуев, нежели из интереса.