Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена - [119]
Общественные бани во владении государства и частных лиц, равные по популярности. Но даже высшая аристократия часто наслаждалась обществом и приятным времяпрепровождением, предоставлявшимися общественными банными заведениями. Не было лучшего способа для какого-нибудь богатого сенатора продемонстрировать свое богатство и положение, чем появиться в одной из громадных терм в сопровождении длинной свиты из рабов, вольноотпущенников и клиентов. Торговцы, деловые люди и, разумеется, работяги могли посещать термы лишь тогда, когда их занятия позволяли им выкроить немного времени для удовольствия, но для каждого, кто мог свободно располагать своим временем, существовал один «счастливый» период – с восьмого до девятого часа, то есть от двух до трех часов пополудни. В это время служители терм нагревали все свои громадные водяные цистерны до кипения и были готовы выдавать без ограничения масло для натирания кожи и «стригили» (металлические скребки) для ухода за телом.
В Риме было около шестнадцати громадных общественных терм, принадлежавших правительству, хотя чаще всего их обслуживание осуществляли арендаторы по контракту. Небольшие термы частных лиц были открыты для всех за умеренную плату и содержались только для получения дохода, существовали как дополнение к правительственным термам и были рассыпаны по всему городу. Префект Рима выдал около девятисот лицензий владельцам таких терм. Некоторые из этих терм славились своим устройством, элегантными украшениями, отличным обслуживанием и предлагали посетителям насладиться этой роскошью за соответствующую плату.
Держатели подобных заведений (balneatores) пользовались довольно низкой репутацией в обществе, потому что во многих из них часто случались попойки и оргии; однако в этой сфере деятельности вращались огромные деньги. Небольшие термы носили названия, подобные постоялым дворам, так что, путешествуя где-нибудь в провинции, мы могли увидеть именования вроде «Термы Дафны», «Эолийские», «Диана», «Меркурий» либо просто вывески с именами их владельцев, например «Фаустианские термы» или «Крассовские». Одна из вывесок, например, информировала прохожего: «Термы Марка Красса предлагают бассейны как с соленой, так и с пресной водой»[319].
Громадные термы Траяна: одновременно бани, клуб и кафе. И все же тому, кто хотел увидеть и познать мир, было совершенно необходимо побывать в больших общественных термах. Некоторые из них располагались на окраинах столицы; так, например, великолепные термы Агриппы находились поблизости от Пантеона на Марсовом поле, и лишь небольшое расстояние отделяло их от особняка Публия Кальва на Эсквилине. Пожалуй, это самые изысканные термы, существовавшие тогда в Риме, с которыми могли сравниться разве что термы Траяна, перестроенные на месте подобного же заведения, возведенного в свое время Титом[320].
Термы Траяна представляли собой нечто большее, чем просто колоссальное заведение, в различных ваннах и бассейнах могла одновременно провести омовение тысяча человек. Здесь предоставлялось множество и других возможностей, которыми люди других эпох могли бы воспользоваться в клубах или в кафе. Их часто посещали как женщины, так и мужчины, хотя первые в основном бывали здесь в утренние часы, и для них имелись особые обособленные помещения. Правила эти, однако, часто нарушались, и в термах Траяна можно было увидеть такие сцены, которые с точки зрения более поздних эпох совершенно неописуемы.
Разнородные посетители больших терм. Одна из самых привлекательных сторон больших терм состояла в их несомненной демократичности. Любой свободный человек имел право пользоваться ими, хотя в них, без всякого сомнения, имелись особые помещения для омовений и отдыха, предназначенные для богатых посетителей. Теоретически общественные термы были бесплатными, но в действительности они становились таковыми лишь на время праздников, когда император хотел повысить свою популярность у римлян. В обычные же дни стоимость доступа в них составляла один quadrans, мелкую медную монету. Эта плата покрывала только расходы на служителей терм, которые смотрели за одеждой посетителей и выдавали масло для умащения тела – пользование же собственно великолепными помещениями оставалось бесплатным.
В подобном месте люди самого разного общественного положения перемешивались между собой, социальные барьеры в значительной степени рушились, преобладала восхитительная непринужденность общения. В архивах времен Адриана имеются свидетельства того, что он поддерживал свой «либеральный» имидж частым посещением общественных терм, где купался в больших бассейнах вместе с самыми убогими из своих подданных. Поэтому каждый день, во второй его половине, термы являли собой картину самой беспокойной общественной жизни. Шум, создавшийся в их громадных залах, был ужасен – крикам, смеху, плеску, беготне, физическим упражнениям не было конца[321].
Римляне, в высшей степени коммуникабельные люди, наслаждались ничем не стесненным и простым общением в термах. Какое еще место было свидетелем большего числа финансовых договоренностей, начавшихся и прекратившихся скандалов, разрешенных судебных дел, обговоренных брачных союзов, обсуждавшихся философских теорий, принятых и отвергнутых творений искусства или даже выработанных и претворяемых в жизнь вопросов имперской политики, чем термы Траяна? Здесь продолжалось обсуждение всех тех вопросов, которые начали обговариваться на форуме утром, а решались на обеденных лежанках вечером в триклиниях. Место это, однако, поражало иностранца или местного жителя небольшого городка своей громадностью, шумом, спешащими толпами людей и своей запутанностью. Но мало картин жизни в Риме могли быть более оригинальными для пришельца из иной цивилизации.
Романы известных американских писателей-историков повествуют о времени правления персидского царя Ксеркса (?–465 до н. э.). Центральное место занимает описание предпринятого им похода против Греции: знаменитые битвы при Фермопилах и Платеях и морское сражение у острова Саламин.
Уильям Стирнс Дэвис, профессор истории Университета штата Миннесота, рассказывает в своей книге о самых главных событиях двухтысячелетней истории Франции, начиная с древних галлов и заканчивая подписанием Версальского договора в 1919 г. Благодаря своей сжатости и насыщенности информацией этот обзор многих веков жизни страны становится увлекательным экскурсом во времена антики и Средневековья, царствования Генриха IV и Людовика XIII, правления кардинала Ришелье и Людовика XIV с идеями просвещения и величайшими писателями и учеными тогдашней Франции.
В книге финского историка А. Юнтунена в деталях представлена история одной из самых мощных морских крепостей Европы. Построенная в середине XVIII в. шведами как «Шведская крепость» (Свеаборг) на островах Финского залива, крепость изначально являлась и фортификационным сооружением, и базой шведского флота. В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. Свеаборг перешел к Российской империи. С тех пор и до начала 1918 г. забота о развитии крепости, ее боеспособности и стратегическом предназначении была одной из важнейших задач России.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
Что произошло в Париже в ночь с 23 на 24 августа 1572 г.? Каждая эпоха отвечает на этот вопрос по-своему. Насколько сейчас нас могут устроить ответы, предложенные Дюма или Мериме? В книге представлены мнения ведущих отечественных и зарубежных специалистов, среди которых есть как сторонники применения достижений исторической антропологии, микроистории, психоанализа, так и историки, чьи исследования остаются в рамках традиционных методологий. Одни видят в Варфоломеевской ночи результат сложной политической интриги, другие — мощный социальный конфликт, третьи — столкновение идей, мифов и политических метафор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фундаментальный труд Вильгельма Грёнбека – датского историка, культуролога, профессора университета Копенгагена – это больше чем исследование древнегерманской культуры, это проникновенный рассказ о жизни и верованиях викингов – предков современных европейцев, населявших Скандинавский полуостров, Данию и Исландию в раннее Средневековье. Профессор Грёнбек рассказывает о материальных и духовных составляющих жизни клана – семейных реликвиях, обмене подарками, заключении брачных и торговых сделок, празднестве жертвоприношения и трансформации ритуала на сломе эпох, когда на смену верованиям предков пришло христианство.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Павел Дмитриевич Брянцев несколько лет преподавал историю в одном из средних учебных заведений и заметил, с каким вниманием ученики слушают объяснения тех отделов русской истории, которые касаются Литвы и ее отношений к Польше и России. Ввиду интереса к этой теме и отсутствия необходимых источников Брянцев решил сам написать историю Литовского государства. Занимался он этим сочинением семь лет: пересмотрел множество источников и пособий, выбрал из них только самые главные и существенные события и соединил их в одну общую картину истории Литовского государства.
Балерина в прошлом, а в дальнейшем журналист и балетный критик, Джули Кавана написала великолепную, исчерпывающую биографию Рудольфа Нуреева на основе огромного фактографического, архивного и эпистолярного материала. Она правдиво и одновременно с огромным чувством такта отобразила душу гения на фоне сложнейших поворотов его жизни и борьбы за свое уникальное место в искусстве.