Один день из жизни самоубийцы - [2]

Лицо Аристарха растянулось в добродушной улыбке. Быстро пробежав письмо глазами, он бережно сложил его пополам, затем загнул наверх кончики по краям, так чтобы получился треугольник, провел еще несколько нехитрых манипуляций и в его руках оказался превосходный бумажный самолетик. Распахнув дверь подъезда, Аристарх нежно пустил его перед собой. Подхваченный легким весенним ветерком, тот взмыл вверх и скрылся за ветвями высокого ореха. Даже жаль немного, что ему больше не доведется насладиться творчеством банковских прозаиков…

Только оказавшись на улице, Аристарх смог в полной мере ощутить тот восторг и пьянящее чувство свободы, которые подарил ему этот день. Эта необычайная легкость в груди, где еще вчера, казалось, застопорился целый валун, отравляя собой каждый вздох!.. Эта невероятная свежесть в голове, внезапно сменившая уже давно привычную, непроницаемую пелену апатии!..

Вдохнув полной грудью, Аристарх поднял взгляд на небо и расхохотался. Никогда в жизни ему не было так хорошо, а ведь день едва успел начаться!

Первым делом юноша направился к своему другу Денису. Он познакомился с ним несколько лет назад, сразу после того, как Аристарха отчислили из университета. Или его отчислили сразу после того, как он повстречал Дениса… воспоминания об этом уже как-то сгладились. Аристарху сразу приглянулся новый приятель: немного заторможенный, он, тем не менее, был очень эрудированным пареньком, с которым можно было побеседовать на любые темы. Он тоже проявлял интерес к живописи, а еще мог немало интересного рассказать об истории и археологии, но главным достоинством Дениса было то, что он продавал «травку» в долг, а потом забывал об этом. В основном, потому что курил ее сам.

За последние несколько лет Аристарх привык бежать сломя голову, куда бы он ни направлялся, но сегодня он, наконец, мог позволить себе неспешно плестись по городским улочкам, с любопытством разглядывая все вокруг, чего так требовала его художественная натура. Денис жил в частном доме на самой окраине города, и, прежде чем добраться до него, Аристарх успел пройтись по центральной площади, где, похоже, намечался какой-то концерт, покривляться «живой статуе», застывшей в героической позе то ли полководца, то ли капитана корабля, полюбоваться мраморным фонтаном, вокруг которого, охотились на туристов, фотографы с ручными голубями, обезьянками и даже медвежатами. Затем миновал спальный район, на углу которого проходило торжественное открытие нового торгового центра (видимо, тот, что стоит в двух кварталах отсюда уже морально устарел) и вышел на тропинку, петлявшую вдоль неприглядного вида домиков, огражденных покосившимися заборами.

На мгновение Аристарх задумался: не пойти ли ему на заманчивые звуки музыки и обещания купонов на скидку. Голосистая ведущая праздника так распиналась, так орала на микрофон, — а заодно и на всех присутствующих, — что невозможно было отделаться от впечатления, будто там действительно происходит что-то важное.

«Может, и вправду заглянуть», — подумал Аристарх. Даже с расстояния в сотню шагов он отчетливо видел, как толпящиеся там зеваки расхватывают пробники печенья, мороженного, разных закусок и еще черт знает чего. Было бы неплохо бросить в желудок что-нибудь, кроме лапши быстрого приготовления, к тому же такой день нельзя было заканчивать без праздника, а на концерт, намечавшийся в центре, Аристарх мог просто не успеть…

Посомневавшись несколько минут, юноша махнул на все рукой. Не было у него настроения погибнуть за пару плиток шоколада под нерушимым обелиском, ведущим скромную жизнь домохозяйки.

Дом Дениса — ничем не примечательное кирпичное строение, с черным шифером на крыше и вросшим в западную стену старым буком — одиноко стоял почти в самом конце тропинки. Прямо за ним начинался жиденький лес, а если пройти немного дальше, можно было найти небольшое озеро. На калитке с облезлой зеленой краской болтался грузный замок, но Аристарх был всегда желанным гостем в этом доме, поэтому хорошо знал, что одна из петель для замка легко вынималась.

Оказавшись во дворе, Аристарх повесил замок на место и приветливо помахал немецкой овчарке, которая проводила его ленивым взглядом.

Входная дверь оказалась закрытой, а это означило, что хозяин спит. Иными словами: придется прорываться с боем.

— Денис! — голосил Аристарх, отбивая ритмичную дробь в дверь. — Денис, это я! Открой!

Прежде чем в стареньком доме послышались признаки жизни, Аристарх переполошил всех соседей, напугал собаку, так что она, прижав уши, метнулась к себе в будку, и чуть было не сорвал голос. Немного раздражало, конечно, что приходится устраивать целый спектакль, чтобы разбудить друга в полдень, но, с другой стороны, кто же не знает, что Денис любитель поспать.

Дверь распахнулась с таким скрипом, точно за ней был вход в фамильный склеп. И действительно: на пороге стоял человек, по всем внешним признакам давно умерший. Бледная, с синеватым оттенком кожа, из-под которой проступали очертания всех двести шести костей, тонкие взлохмаченные волосы, впалые глаза и землистое лицо, лишенное каких-либо жизненных сил. Только взгляд близкого друга мог признать в этой нежити старого доброго Дениса.