Одарённая - [40]

– Я думала о том же. Примерно о том же.

– Ну, – заметил он, – полагаю, это чувство тебе понятно.

Катса снова вздохнула. Многое в его словах она и вправду могла понять, хотя не желала этого.

– Как близко тебе нужно находиться к человеку, чтобы его почувствовать?

– По-разному. К тому же со временем все меняется.

– В каком смысле?

– Если я хорошо знаю человека, – объяснил он, – радиус будет больше. К незнакомцу придется подходить ближе. Вот сегодня я почувствовал, как ты подъехала к замку, почувствовал, когда влетела во двор и спрыгнула с лошади, ясно ощущал ярость, когда ты бежала к Раффину. Тебя я чувствую… сильнее, чем остальных.

За окном было уже намного темнее, чем в столовой, и Катса случайно заметила отражение По в оконном стекле. Теперь он опирался о стол, как ей представлялось сначала. Лицо, плечи, руки были печально опущены. Весь его облик дышал грустью: он был несчастен. Сначала По смотрел в пол, но потом поднял глаза и встретился в отражении с ее взглядом. Внезапно Катса снова почувствовала на глазах слезы и поспешила сказать первое, что пришло в голову:

– А ты чувствуешь зверей и растения? Камни и землю?

– Я уезжаю, – проговорил он. – Завтра.

– Ты почувствуешь, если рядом будет животное?

– Можешь повернуться, чтобы я тебя видел, пока мы разговариваем?

– Тебе легче читать мои мысли, когда я стою лицом?

– Нет. Я просто хочу на тебя смотреть, Катса. Вот и все.

В его мягком голосе звучало сожаление. Он сожалел обо всем этом, сожалел о своем Даре. О Даре, в котором не был повинен и который оттолкнул бы ее от него, если бы он открыл ей правду в самом начале.

Она повернулась к нему.

– Раньше я никогда не чувствовал зверей, растения, природу, – ответил он тогда, – но в последнее время что-то меняется. Иногда у меня появляется размытое ощущение чего-то, что не есть человек. Если оно двигается, я это чувствую. Но очень нестабильно.

Катса не отрываясь смотрела ему в лицо.

– Я еду в Сандер, – сказал По.

Она молча сложила руки на груди.

– Когда Мергон допрашивал меня после твоей вылазки, стало очевидно, что ты похитила у него дедушку, а еще что Мергон держал его для кого-то другого. Но я не мог узнать для кого, не задавая вопросов, которые выдали бы то, что я уже выяснил.

Она рассеянно слушала, слишком усталая, слишком подавленная всем, что навалилось на нее сейчас, чтобы сконцентрироваться на похищении.

– Я начинаю думать, что здесь замешано Монси, – сказал он. – Мы вычеркнули Миддланды, Вестер, Нандер, Истилл, Сандер – и, если помнишь, почти везде я уже был и знаю, что мне не лгали нигде, кроме Сандера. Лионид ни при чем, в этом я уверен.

Пока они говорили, она совсем растеряла всю ярость, больше не чувствовала ее, хотя ей хотелось бы. Потому что лучше ярость, чем пустота, пришедшая на ее место. Ей было жаль, что в ее чувствах к По все так переменилось, жаль, что все куда-то исчезло.

– Катса… – позвал он. – Мне нужно, чтобы ты меня слушала.

Моргнув, она заставила себя сосредоточиться на его словах.

– Но король Монси Лек – добрый человек, – возразила она. – У него не было причины так поступать.

– Может, и была, – отозвался он, – хотя непонятно какая. Что-то здесь не так, Катса. Я не обратил внимания на кое-какие ощущения от разговора с Мергоном, и, наверное, зря. К тому же сестра моего отца, королева Ашен, не стала бы поступать так, как ты рассказала. Она так крепка духом, так сильна. Не в ее привычках устраивать истерики и запираться от мужа вместе с ребенком. Клянусь, если бы ты только ее знала…

Он замолк, нахмурившись, и ударил в пол носком сапога.

– Я чувствую, что здесь замешано Монси. Не знаю, Дар это говорит или просто инстинкт. Как бы там ни было, я возвращаюсь в Сандер, и посмотрим, что удастся там выяснить. Дедушка поправляется, но ради его безопасности пусть остается в укрытии, пока я не доберусь до разгадки.

Вот так, значит. Он возвращается в Сандер, чтобы добраться до разгадки. И хорошо, что возвращается, – ей не хотелось, чтобы он копался в ее мыслях.

Но и не хотелось, чтобы он уезжал. И должно быть, По уже это знает, раз она это подумала. А теперь он еще и знает, что она знает, что он знает, раз она это подумала?

Это бред, это невозможно. Невозможно находиться с ним рядом.

Но все же Катса не хотела, чтобы он уезжал.

– Я надеялся, ты поедешь со мной, – вдруг добавил он, и она уставилась на него с открытым ртом. – Из нас вышла бы отличная команда. Вообще-то, я еще даже точно не знаю, куда направлюсь, но надеялся, ты подумаешь о том, чтобы ехать со мной. Если ты мне все еще друг.

Она не знала, что сказать.

– Разве твой Дар не подсказывает, друг я тебе или нет?

– А ты сама это знаешь?

Она попыталась об этом подумать, но в голове было пусто. Она чувствовала лишь оцепенение и печаль, чувствовала, что внутри все смешалось.

– Я не могу узнать твои чувства, – проговорил он, – если ты сама их не знаешь.

Вдруг он бросил взгляд на дверь. В следующий момент в нее постучали, и в комнату, не дожидаясь разрешения, ворвался управляющий. При виде его бледного, взволнованного лица она снова оказалась во власти реальности. Ранда. Ранда хочет ее видеть – и, скорее всего, убить. Еще до всего этого сумасшествия с По она ослушалась приказа Ранды.