Очки для секса - [16]

Работа Ане нравилась всё больше и больше. Задачи она себе наметила и решила не откладывать покупку рамок, балеток и отбор фотографий.

На следующий день она продолжила раскопки в Интернете, а еще попросила у Маши папки с документами для ознакомления.

— Маш, только ничего секретного мне не давай — я жить хочу, — Аня пошутила.

А Маша с непривычки к Аниным шуткам напугалась. Потом протянула папку:

— Ань, хоть ты будь человеком, а?

— Только ради тебя, Машуля!

Аня стала смотреть документы, и тут в ее голову полезли вопросы…

Главный был один: зачем она здесь? Ни маркетинг, ни реклама им не нужны — они монополисты. Махровые монополисты! Им неслыханно повезло не только на вчера и на сегодня, но и на несколько десятков лет на завтра, потому как не предвидится появления у них конкурентов. Нет больше в мире второго такого по величине месторождения, и намеков, что его найдут, тоже нет. А тройка мелких в развивающихся странах — даже если объединятся — силой не станет. «Надо было вчера это всё раскапывать, чтобы не переть сегодня туфли с рамками», — Аня поняла, что она чего-то не знает. Тут позвонил шеф и объявил, что настало время корпоративного обеда.

Она не знала, как начать разговор. Здесь, в порше, ее вопросы казались, мягко говоря, не в тему. А опасения — так просто смешными. Они уже подъехали к ресторану.

— Глеб Борисович, у меня есть к Вам вопрос, — она поняла, что надо начать говорить, а потом всё само собой сложится.

— Слушаю, — Глеб Борисович парковался ближе к входу.

— Я не обнаружила для себя в компании фронта работы, который хотя бы покрывал издержки на мое содержание, о прибыли речи вообще быть не может. Зачем Вы меня наняли?

— Быстро, — Глеб закончил парковаться, — этот вопрос я рассчитывал услышать не раньше, чем через неделю. Идемте обедать — не люблю разговоров на пустой желудок.

Это был небольшой загородный ресторан. Скорее всего, кроме ресторана здесь были и другие строения, но архитектор их «спрятал». Только зная, что ищешь, можно было здесь что-то найти. Что скрыто за спиной ресторана, Аню сейчас волновало меньше всего. А вот уровень корпоративных обедов на ее новой работе вызывал дополнительный вопрос: «За что так собираются кормить маркетолога?» Глеб Борисович ориентировался здесь свободно. У него был «свой столик». И ему никогда не предлагали меню комплексного обеда. Здесь просто не было такого меню. Официант принял заказ. Было так: Глеб Борисович кивнул, официант поклонился. Дальше стали просто подносить какие-то тарелки, рюмки. Уже по набору закусок Аня поняла, что обед будет обстоятельным, а разговор — долгим. О чем можно так долго говорить, отвечая на короткий конкретный вопрос? Глеб Борисович будто бы в машине поставил кино на паузу, а сейчас включил дальше.

— Рад, что не ошибся. Что пить будете?

— Это не ответ, Глеб Борисович.

— Разве? Вино?

— Хорошо, в чем Вы не ошиблись? Да, белое, пожалуйста.

— В том, что Вы красивы настолько, насколько приятно, и умны, насколько нужно, — он взглядом остановил официанта, когда тот ринулся, чтобы наполнить Анин бокал. Официант понял, что без приглашения к столику подходить не стоит.

— Вам? — Аня приняла бокал. — Спасибо.

— Мне. Я расстался с женщиной, поэтому выбирал ей замену, — Глеб Борисович говорил тихо, так что Ане приходилось вслушиваться.

— Выбирал? Почему выбирал? — Аня спрашивала, хотя в целом картине была уже ясна.

— Потому что мне с ней жить, а я не привык жить один. Для комфорта мне нужна женщина.

— Я имела в виду: почему выбирал, а не выбираю?

— Потому что выбрал.

— Мне кажется или Вы собираетесь сейчас неудачно пошутить?

— Не кажется. И не пошутить. Предлагаю обсудить выгоды твоего согласия.

— Мы с Вами на брудершафт еще не пили.

— Вот заодно и выпьем. Что нам мешает? — он поднял бокал.

— Обойдемся без условностей. Хочу Вам сказать, Вы выбрали довольно странный способ знакомиться.

— Зато эффективный. В кратчайшие сроки я получаю всю необходимую для принятия решения информацию. Имею возможность оценить внешние данные и задать интересующие меня вопросы.

— Надо было просто в объявлении еще рост, вес и объем груди с бедрами указать.

— А я сначала и указал. Потом убрал. Но в своем экземпляре оставил.

— Так ты в таблице галочками рост и бюст отмечал?! — Ане хотелось возмутиться, но получилось только сильно удивиться.

— И их тоже, — спокойствие и откровенность Глеба обезоруживали, — если через год я тебя не брошу — поженимся официально.

— А если я тебя брошу? — Аню умиляла степень его самоуверенности.

— Таких как я не бросают. Максимум — предпринимают попытку, но потом возвращаются.

— Неужели?!

— Да. Это не самоуверенность, это адекватная оценка ситуации. Ты заметила, что говоришь мне «ты»?

— Знаешь, до сего момента я считала, что адекватность — это категория не настолько относительная.

— Мне нравятся твои умные шутки.

— А не рано ты принял решение? Вдруг чего-то про меня не знаешь? Что-то я не припомню, чтобы ты мне много вопросов задавал.

— Нет, не думаю. Во-первых, у тебя есть главное.

— Чувство юмора или представительная внешность?

— У тебя нет негативного опыта семейной жизни. Это очень важно.