Очкарик 4 - [58]
Мастер Хейли хрюкнул и с интересом наклонил голову к плечу.
— Затем фиксируются разногласия, — продолжила степнячка. — Затем, если стороны переговоров добросовестны, они пытаются выработать компромиссы. И только после этого появляется проект совместного решения. А ты сейчас пытаешься навязать моему человеку какие-то свои дурацкие решения, которые выдаёшь за правила, как будто стоишь по иерархии выше. Кстати, тебе ведь знакомо понятие иерархии? С чего ты взял, что ты лучше?
— Я сейчас буду смеяться прямо-таки неприлично громко, — сообщил маг-хуман. — Сударыня, ваш стиль делает вам честь. Могу поинтересоваться, кто вы и кто ваш учитель? С коня можете не слезать.
— Благодарю за напоминание. Приношу извинения, — орчанка коснулась правой рукой левой половины груди и поклонилась из положения сидя.
Затем, едва коснувшись левой луки седла, она словно взмыла в воздух и через секунду уже подходила к собеседнику. Выполнив почему-то мужской человеческий поклон, она продолжила:
— Мастер Хейли, я — одна из уполномоченных орками шаманов. Не единственная и не последняя, как кое-кому хотелось бы, — девушка стрельнула взглядом в сторону эльфов. — Но ПОКА ЧТО вести от наших дела в Конклаве буду я.
С этими словами кочевница достала свиток пергамента из нагрудного кармана и протянула его собеседнику.
— Ух ты. Вашему мастеру Харту можно просто позавидовать, — присвистнул человек, пробежав глазами по бумаге и протягивая её обратно.
— Почему? Он нам регулярно пеняет на нашу нерадивость как своих учеников.
— Если менталистка вашего потенциала обучается у артефактора, пусть даже неплохого, его внутренний рейтинг в Конклаве чувствует себя весьма неплохо. Как и расценки на изделия, что именно для артефактора весьма немаловажно — он ведь продаёт товар, а не услугу.
— Я бы не забегал так далеко, — холодно уронил Сэй. — Есть устав заведения, а есть интересы моего народа, например. Трое менталистов в одной компании, даже разных рас — это одно. А вот их способность пройти боевых магов на входе, которые им не рады — это уже совсем другое. Силы ещё никто не отменял, если хотите совсем откровенно.
— Уважаемый, — пятнистый подошёл к нему вплотную. — Мне кажется, ты неверно понимаешь свою роль в этом мире. И путаешь ОБЩИЙ храм науки со СВОИМ огородом. А также переоцениваешь себя лично.
— А мы это сейчас и выясним. Какая дистанция? Я тебя вызвал, определяешь ты.
— Ты путаешь. Я подарил тебе возможность говорить. — Пятнистый покачал головой, выдерживая очень длинную паузу. — Ты не оценил подарка, решив, что так и надо.
Эльфы напряглись, как по команде.
— Вместо благодарности, пытаешься качать какие-то свои мифические права, — продолжил охранник. — Сэй, а давай я сэкономлю тебе время? Вопрос стоит следующим образом: либо мы с тобой договариваемся о правилах вместе, но делаем это добросовестно и идя друг другу навстречу. Даже в вопросе условий дуэли.
— Или? — молчаливый эльф снова придержал Сэя, порывавшегося ответить.
— Или разум в этом мире ничего не стоит, — серьёзно ответил хуман. — В этом случае и мнение других разумных для меня немного будет значить. Сила значит сила, видит бог, я пытался договориться. Тогда я вас просто убью без всяких разговоров. Затем переступлю через трупы и пойду внутрь, заниматься своими делами. Кстати, я бы с удовольствием начал с обеда.
— Я тоже склонен согласиться с тем, что к этому этапу нашей беседы давно пора подойти, — первородный спокойно ответил человеку взглядом в глаза. — Исключительно для истории. Ты точно находишься в здравом уме и твёрдой памяти?
— Вполне. Для тебя какая разница?
— Не хотелось бы прослыть убийцей убогих. Просто выясняю при свидетелях, чтобы твоя возможная родня потом не рыдала, заламывая руки. Простак, зачатки менталиста, рвущийся с поводка на боевого мага — это в моей практике новость. Да, твой гномий инвентарь частично уравнивает вас, но ты слишком высокого мнения о себе и о механике. Тем более что в твои руки, возможно, вещь попала случайно, — эльф осклабился. — Подгорный народ крайне неохотно торгует содержимым оружейки Императора.
— На что намекаешь? — живо поинтересовался пятнистый.
— Ты где-то украл самострел, поскольку гномы таким не торгуют. Однако, в отличие от любого мага, к твоему оружию должно прилагаться и твоё личное умение, — нарочито любезно пояснил долгоживущий. — Это я или Сэй, имея на руках арсенал, автоматически им владеем.
В руках представителя администрации зажёгся и погас шарик плазмы.
— А вот тот, кто ворует артефакты гномов, рискует однажды попасть в очень неприятную ситуацию, — завершил тёмный. — Видишь ли, мой юный самоубийца. Чтобы стрелять из самострела хорошо, нужны специальные знания и навыки. В Университете, в отличие от караванных путей и базаров, очень хорошо представляют, чем является содержимое твоих рук. А ты, как мне кажется, привык брать наглостью, ведь гномы никогда не будут учить людей. Ну что, по-прежнему настаиваешь на дуэли? Умениям у тебя взяться неоткуда. Или извинишься и, как подобает червяку типа тебя, займёшь подобающее место? Блеф ведь иногда и не работает. — Дроу снисходительно посмотрел на собеседника.
Вселенец из магического мира в современный, слегка альтернативный, Казахстан. Вместе со всем "пакетом" возможностей среднего человека его мира, с которыми будет разбираться уже у нас.
Попадание в твой медицинский чип сознания учёного из более развитого мира, оказывается, автоматически проблем не снимает. Где-то даже наоборот: из-за многочисленных различий, прблемы могут только углубиться.
Ты ещё несовершеннолетний, один и выброшен на улицу. Но к тебе в медицинский имплант попадает на время сознание учёного из гораздо более развитого мира.
Что может изменить недоучившийся студент кафедры фарси, ушедший в армию на контракт, в новом для себя мире? Где первородные расы затеяли резню все против всех, а у него на шее висит несовершеннолетняя девчонка. Оставшаяся без родни, но наследующая за отцом.
Попадание в твой медицинский чип сознания учёного из более развитого мира, оказывается, автоматически проблем не снимает. Где-то даже наоборот: из-за многочисленных различий, проблемы могут только углубиться.
Попадание в твой медицинский чип сознания учёного из более развитого мира, оказывается, автоматически проблем не снимает. Где-то даже наоборот: в силу ряда независящих от тебя причин, проблемы могут только углубиться.
Древние легенды хранят в себе запретные знания о бессмертном ловце душ, извечном враге Рода людского. Его имя затерялось во тьме веков, проклятое и преданное забвению Храмом. Сохранилось лишь прозвище — Жнец, но и это прозвание не всякий осмелится произнести в полночную пору. Однако зло не дремлет, опутывая людей паутиной мрака, завлекая их к себе на службу, в неистовой надежде на победу, на торжество, предначертанное ветхим пророчеством, что сохранилось едва ли не с момента появления человечества на землях Сирта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кристина Гранд переехала в новый город с желанием начать новую жизнь. Все шло своим чередом. Но, никогда невозможно предугадать, что такого может случиться с тобой. Животный страх, охвативший все естество, напрочь лишает возможности мыслить. Кажется, что надежды на спасение ждать просто не откуда. Внезапно, все прекратилось. Ее простой, и тихий мир разбился на множество ярких осколков в глазах ночного спасителя. Кем же был, этот герой сновидений воплоти? Что за тайна скрывается в его облике?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предупреждаем сразу, что это не фанфик по Андрею Крузу. Хотя ходячие мертвецы здесь есть. А как же, ведь Апокалипсис это и есть "Время мёртвых". Да-да это именно Апокалипсис, но не воплощение фантазий Иоанна Богослова, навеянных ему грозой над островом Патмос. Хотя есть и ангелы и демоны, а ещё Воины Света и Вестники Смерти. Правда есть и Спаситель, но есть и Королева Проклятых. А что живые? Ну, да есть и живые, поначалу. И они даже пытаются остаться в живых. Или, хотя бы выбрать сторону на которой придётся сражаться.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!
Война на уничтожение разгорается между народами с новой силой. Кровь может и дальше литься рекой, если это все не остановить. Может ли что-то изменить союз человека, орчанки и метиски-дроу?
Очень странный мир, в котором эльфы — это вовсе не возвышенные любители поэзии и музыки, а порой — просто утонченные садисты, пытающие детей. Гномы — не только очаровательные мастера на все руки, но и раса, считающая всех по определению ниже себя. Соответственно, и жить не-гномам незачем. Люди — с ними только предстоит разбираться. Не особо они тут что-то решают… А ты — самый обычный попаданец, дома — самый простой контрактник, тоже хуман. Здесь потративший свой последний, как в той песне, патрон, чтоб защитить девчонку-орчанку.