Очищение огнем - [50]

– Эй, ведь ты подруга. Все, что твое, – для меня свято, не волнуйся!

В любом случае у Кей были большие сомнения относительно того, что Сильвия когда-нибудь встретится с Рэнделлом Уайлером. Прошло уже больше суток, а от него ни слуху ни духу.

К вечеру Кей отправилась на автобусную остановку станции «Грей хаунд» и взяла из камеры хранения большой рюкзак с вещами Сильвии. После целого дня, проведенного вместе с Сильвией, та стала уже не просто человеком, нуждающимся в помощи, а другом. Сильвии было двадцать два года, но разница в возрасте вовсе не оказалась препятствием к сближению. Однако из-за страха перед сексом Кей одновременно завораживали и отталкивали постельные истории Сильвии. Когда Кей за поданным в номер ужином призналась, что она еще девушка, изумление подруги было безграничным и искренним:

– Чтоб мне пропасть! – охнула она, роняя сэндвич на тарелку. – Иисусе, Кей, ты же можешь заполучить любого парня, когда и где захочешь! С тобой что-то неладно? Господи, да тебе уже семнадцать! Я куда раньше начинала!

Кей смущенно пожала плечами.

– Слушай, быть целкой – еще не самая худшая вещь в мире, – поспешила утешить ее Сильвия. – Мы все с этого начинаем. Но, черт, неужели неопределенность не убивает тебя? Неужели не умираешь от желания узнать, каково это на самом деле?

– Могу и подождать, – улыбнулась Кей.

– Кого? Прекрасного принца, а? Что ж, я тоже верила в это, давно, когда сказки читала, да с тех пор забыла. Просто на стенку лезу, если не перепихнусь хоть разок в день.

Кей призналась, что ее нерешительность не имеет ничего общего с прекрасным принцем, и объяснила Сильвии, почему так ненавидит все, что связано с сексом.

Та слушала, честно пытаясь понять и посочувствовать, но, обладая совершенно иным мировоззрением, никак не могла вникнуть в суть проблем Кей.

– Черт, – озадаченно протянула она, – не вижу ничего ужасного в том, что этот тип проделывал с твоей мамашей. Я позволяла парням связывать себя – знаешь, как здорово! Попробуй как-нибудь сама – то есть, когда начнешь.

Выслушав рассказ о Лью Паркере, Сильвия заметила:

– Погоди, а что, если он в самом деле пытался помочь тебе расслабиться? Знаешь, Кей, ты не должна считать, что каждый парень, которого ты заводишь, обязательно такой уж ублюдок паршивый, особенно из-за того, что при виде тебя они сразу вспыхивают, как рождественская гирлянда! Может, ты этого не сознаешь, но поверь, ты чертовски сексуальна – я таких женщин еще не встречала.

Кей залилась краской.

– Понимаешь, – продолжала Сильвия, – у одних голос хороший, другие рисовать умеют, а у тебя – это самое, Кей, притягательность, что ли? Как это… обаяние. Поэтому я и заговорила с тобой в парке. Конечно, я не мужик, но знаешь, как чувствую такое?

– Но мне это вовсе не нужно, – вскинулась Кей. – Это не талант, здесь вовсе нечем гордиться и нечего использовать!

Сильвия сочувственно покачала головой.

– Бедняжка! Пока все беспокоятся насчет войны и мира, ты ведешь войну с собой. Нельзя изменить свою природу, Кей, и если от своей чувственности не спрячешься, остается только с ней примириться.

– Как ты? – съязвила Кей, – ложиться в постель с каждым, кого встретишь?

Сильвия грустно улыбнулась.

– Для меня это означает примирение с собой. Я не пытаюсь перебороть себя и не ненавижу себя за это. Есть вещи гораздо худшие, чем быть нимфоманкой.

– Кем?

Кей никогда не слышала этого слова раньше.

– Нимфоманки – это те, кому повезло настолько, чтобы все время хотеть мужика.

– По-моему, это везением не назовешь, – заметила Кей.

– Может, я и соглашусь… если не удастся трахнуться, когда захочется. Но пока не жалуюсь.

Именно эта пропасть между ними оказалась непреодолимой. Но существовало многое другое, роднившее девушек, – исковерканное детство, жизнь без отца, матери, слишком занятых собственными проблемами. Вечером, когда Сильвия заснула, Кей еще долго лежала в большой постели, думая о том, что нашла не просто подругу – слишком они разные, чтобы стать друзьями. Теперь Сильвия казалась чем-то вроде сестры.

Когда на следующее утро, когда Кей проснулась, Сильвия уже встала. Кей нашла ее в ванной перед зеркалом, где та пыталась подстричься маникюрными ножницами.

– Ну как тебе нравится моя новая внешность! – спросила она.

Кей потеряла дар речи. Центральной деталью оказался тщательно выстриженный круглый островок вокруг раны. Несколько других проплешин были разбросаны в океане светлых волос – треугольник, квадрат, пара пятиконечных звезд. На марлевой наклейке, закрывавшей порез, розовой губной помадой был нарисован символ мира.

– Тебе идет, – искренне сказала наконец Кей.

В этом белокуром сорванце с огромными синими глазами было нечто, позволяющее прекрасно выглядеть в любом, самом дурацком наряде или обличье; от этого девушка только казалась еще более прелестной и беспомощной.

И хотя Кей постаралась этого не заметить, но деталью «новой внешности» Сильвии было муу-муу, которое та вытащила из чемодана подруги.

Они провели вместе и этот день, только на этот раз не сидели в номере.

– Я получила боевые ранения, – объявила Сильвия, – и теперь с чистой совестью заслужила право на отдых и развлечения.