Очерки времён и событий из истории российских евреев - [56]

Ссылаясь на указания Талмуда, что "Сын Давида придет только в такой век, который будет или совсем порочным или совсем невинным", саббатианцы делали вывод: если уж невозможно стать святыми, то станем тогда грешниками. В саббатианских сектах считалось, что зло может быть побеждено только лишь злом: все должны сойти в царство зла, чтобы победить его изнутри; что чем грязнее тело, тем чище душа, и потому идеалом святого является та степень, о которой сказано в кабалистической книге "Зогар": "Хорош внутри, но покров его плох".

Еще в начале двадцатого века в Салониках существовала саббатианская секта "дёнме", что в буквальном переводе с турецкого означает - обращенный, перевернутый. В секте было около десяти-пятнадцати тысяч членов, они жили замкнуто, вступали в брак только между собой, выдавали себя за правоверных мусульман, но тайно исповедовали свою веру. Члены секты верили в единого Бога и в его пророка Саббатая Цви; верили, что настанет время, когда все евреи признают его и станут "мааминим" - "верующими" (в Саббатая Цви), а до этого нельзя вступать с ними в брак; верили, что загробная жизнь существует только для "мааминим"; во внутренней жизни соблюдали законы Моисея и имели свой суд, который разбирал дела между "мааминим" по законам еврейского права; запрещали кровавую месть, многоженство, разводы и употребление спиртных напитков. Каждый член секты имел два имени: одно для этой жизни, другое - для рая, и все они отмечали день девятого ава - день рождения своего учителя. Некоторые мусульмане в Турции и по сей день помнят о своей причастности к саббатианской секте "дёнме".

ОЧЕРК ДВЕНАДЦАТЫЙ Саббатианские секты в Подолии и Галиции. Яаков Франк и новое движение "франкизм". Диспут франкистов с раввинами и сожжение Талмуда. Второй диспут - и переход франкистов в католичество. Ева Франк и конец "франкизма".

После смерти Саббатая Цви мессианские идеи продолжали волновать польских евреев. Время тому способствовало: притеснения, угрозы, ритуальные процессы и погромы с их жертвами порождали к жизни прежние мечты об избавлении народа, мечты о достойной жизни на собственной земле. Особенно это проявилось в Подолии, которая в конце семнадцатого века почти тридцать лет находилась под властью Турции. Турецкие евреи-купцы приезжали туда на ярмарки и распространяли среди невежественной и суеверной массы учение саббатианцев. А из Подолии их влияние перешло уже и в соседнюю Галицию. Евреи этих областей отправлялись специально в Салоники, в саббатианские секты, и возвращались обратно с верой в новое пришествие Мессии, который в облике Саббатая Цви потерпел поражение только лишь за "грехи поколений".

В конце семнадцатого века некий еврей из Гродно по имени Цадок, "удостоившись озарения", разъезжал по городам, совершал чудеса и предсказывал, что Мессия явится в 1695 году. Современник писал о нем: "Это был простак и невежда. Рассказывали, что раньше он занимался винокурением и был даже неграмотен. Нечистая сила пристала к нему, и он вдруг стал пророчествовать, подкрепляя свои пророчества разными кабалистическими выражениями и выкладками". Но более известным провозвестником нового пришествия Мессии стал польский кабалист Хаим Малах. Он долгое время провел в Салониках, Измире и Стамбуле в кружках саббатианцев, а воротившись в Польшу, стал учить в тайных кружках, что Саббатай Цви снова явится в 1706 году, то есть через сорок лет после своего вынужденного перехода в ислам, и освободит свой народ подобно Моисею, который сорок лет провел в земле мидиан, прежде чем Господь повелел ему освободить евреев из египетского плена.

Другой польский кабалист Иегуда га-Хасид тоже поверил в скорое наступление начала чудес и основал группу "хасидим" - благочестивых. Он путешествовал из города в город и в синагогах, со свитком Торы в руках, призывал народ к плачу, покаянию и непрерывным постам, чтобы ускорить пришествие Мессии. У него оказалось много последователей, и один из них, как сообщал современник, "известный своим благочестием еврейский ученый по имени Шимшон… шесть лет подряд почти ничего не ел… и кроме того совершал "голус", то есть вечное скитальчество, при котором нельзя оставаться два дня на одном месте и нужно носить волосяной мешок на голом теле… Когда Шимшон по вычислениям нашел, что число его грехов слишком велико для того, чтобы этим путем он мог добиться прощения, то он решил заморить себя голодом… Это сделалось известным во всем крае, и евреи стали почитать покойного как святого".

Вскоре Хаим Малах вместе со своими последователями вошел в группу "хасидим", их количество значительно возросло, и тогда они решили переселиться в Эрец Исраэль, чтобы там уже дожидаться пришествия Мессии. В начале 1700 года несколько сот человек отправились в путь. Они шли пешком, останавливались в городах и местечках, и их предводитель рабби Иегуда га-Хасид, одетый в белый саван, бил себя в грудь, рыдал, призывал евреев к духовному очищению для скорейшего избавления гонимого народа. В пути к ним присоединялись новые последователи, и скоро их количество возросло до полутора тысяч человек. Это было организованное шествие людей, поглощенных одной идеей, которые шли в Святую Землю для встречи со своим освободителем. Только тяжкая, беспросветная и неприкаянная жизнь могла дать толчок к такому походу. Около пятисот человек погибли в пути, Иегуда га-Хасид скончался через три дня после прихода в Иерусалим, а его последователи стали бедствовать, живя подаянием, пока не разбрелись постепенно по разным странам. Одни из них приняли ислам в Турции и примкнули к тайным саббатианцам, другие вернулись в Польшу, и лишь малая их часть осталась в Иерусалиме. Хаим Малах некоторое время жил в Эрец Исраэль, в его кружке тайно совершали символические богослужения, даже плясали, вроде бы, перед деревянным изображением Саббатая Цви, - но потом его изгнали из Иерусалима, и он умер в Польше.