Очерки, рассказы, статьи, дневники, письма - [129]

…Всё сущее увековечить,

Безличное — очеловечить,

Несбывшееся — воплотить!

(А. Блок).

Раньше я говорил:

— Стараюсь писать так, чтобы доступно было и взрослым.

Теперь смело утверждаю:

— Никогда я ничего для детей не писал. Писал только для взрослых, сохранивших в душе ребёнка.

*

«Миги жизни сочтены» (А. Блок. «Дон Жуан»).

Миги длинные, протяжные, — миги мимолётные, — миги, остающиеся в памяти на всю жизнь.

«Застывающий миг» — искусство.

И тут: «Жизнь существует для того, чтобы её воспели» — для людей.

Ибо, не воспетая, она исчезает бесследно для новых и новых поколений. Вся культура — воспоминание. Вся культура — в искусстве.

*

Кто хочет что-нибудь сделать в жизни, должен с детства вести записные книжки утренних мыслей, наращивать в них цепной реакцией длинные — через всю жизнь — мысли, вытягивать свою жизнь прямо, как копьё, и заострять её на конце.

Только тогда он может рассчитывать внести свою жемчужину в сокровищницу общечеловеческой культуры.

*

Чуть-чуть, говорят, не считается.

В искусстве чуть-чуть почитается.

*

Г. И. никогда не был поэтом именно потому, что он — отличный переводчик и холодный человек.

С детских лет став перекладывателем прекрасных чужих стихов на родной язык, музыкантом-исполнителем, но не композитором, он всё невольно стал подгонять под классические образцы поэзии — и в нём была подавлена, не развилась страсть поисков нового, поисков себя в поэзии.

*

Нет солнца на небе, так освещает внутреннее солнышко: так называемое творчество. Это что-то вроде конденсации солнечной энергии в душе. Может быть полная тьма снаружи, а всё равно свет внутри — великая охота жить и жизнь петь.

*

Я — вслед за князем Мышкиным! — полагаю, что с детьми можно и должно говорить обо всём решительно. Больше того: я считаю, что лучший в мире сказочник — Ганс Христиан Андерсен — именно был тем и гениален, что поднимает и разрешает средствами поэзии глубочайшие темы человеческого существования, сложнейшие жизненные темы:

живое и машинное («Соловей»),

любовь («Русалка», «Свинопас», «Снежная королева» и множество других несказок), мещанство (чуть не половина его «сказок»!).

Сказки его именно потому и любимы детьми — и уж на всю жизнь! — что сказки эти — кристальная поэзия, равно доступная детям и взрослым, сохранившим в душе ребёнка.

Дело не в темах, — они для всех, а в кристаллизации их силами поэзии. Наибольшая — окончательная! — кристаллизация требуется в вещах для детей. Самое ответственное в мире дело — искусство для детей.

Г. П. ГРОДЕНСКОМУ > [45]

…Да, брат, Данькоша — это «класс» и клад. Елена Яковлевна — мыслитель. Великолепная голова и по эрудиции и — что всегда особенно ценно — по способностям. Кроме того, Е. Як. — художник. Комбинация, возносящая её на огромную высоту.

Я безмерно рад, что ты приобщился к работе этой прекрасной головы (и души тоже). Ты сам человек хороших способностей, и бывать в лабораториях первоклассных мастеров — как раз то, что тебе необходимо. От этого повысится, конечно, и твой педагогический класс, ты станешь «педагогом сверхмастером». Потому что творчество человеческое (по секрету скажу тебе) едино во всех его проявлениях, в сущности своей едино… Талант (=способность творить) един, а хирургия, литература, педагогика, живопись — лишь разные точки его опоры, приложения.

«С хорошей прямотой, без оскорбительного снисхождения» — вот что и необходимо. Ел. Як., А. Гавр., Бор. Степ. — все это вершины…

…Оптимизм мешает людям предъявлять к себе, к своей работе, к литературе настоящие строгие беспощадные требования и этим снижает работу, душу человека. Я бы так определил человека: это животное, которое может прыгать выше своих ушей. Человек может (и должен!) создавать большее, чем он сам из себя представляет. В этом его сущность и бессмертие…

Но — сознайся! — ведь то, что казалось тебе удовлетворительным в твоей статье до разбора Ел. Як., после него кажется тебе невыносимым, а то, что казалось блестящим, — кажется теперь только-только удовлетворительным.

Требования твои после одного только вечера «беседы» (односторонней несколько…) с Ел. Як. повысились на 40°. Следующую свою статью ты уже начнёшь на той ступени, которая была в разобранной статье наивысшей…

27/VIII-40 г.

Михеево.

Льёт ливмя дождь четвёртые сутки. Первый день я проходил под дождём с мокрыми ногами, кусты и деревья скисли, раздражённо брызгали в лицо и за шиворот. Не понравилось — и вот уже трое суток безвыходно сижу дома.

Моих нет. Один Малыга. Этому дождь нипочём, и днём его только за едой вижу, а в десять вечера он без разговоров — в постельку.

Радио чуть хрипит, — и всё не шлют из района новую батарею.

Холодно; сижу в валенках и тёплой куртке.

Кажется, довольно поводов для самой лиловой хандры?

А вот поди ж ты, пойми свою душу: прекрасное настроение у меня!

Конечно, это делает работа.

Завтра 1-ое; — сажусь — Господи благослови! — за «Сто радостей». А пока писал, что Бог на душу пошлёт. Сейчас кончил работу над летом набросанным рассказом, — помнишь? — тогда он назывался «Радость», — теперь, кажется, назову его «Мать». Рассказ без птиц и зверей — с одним жуком, да и то навозником, — про мнимого утопленника.