Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века) - [45]

В IX–X вв. роль лошади меняется. Сперва наряду с волом, а затем вытесняя его, в лесостепной полосе лошадь превращается в рабочий скот. Этот процесс, вместе с параллельно идущим процессом улучшения и усовершенствования сельскохозяйственных орудий (рала), приводит к тому, что коллективные формы труда становятся ненужными. Появляется парцелла — малая семья, самостоятельно ведущая свое хозяйство. Возникает поземельная община. Интенсивное развитие в определенных районах феодальной монополии на охоту, рыбную ловлю и известное оскудение животного мира также в свою очередь способствуют усилению роли земледелия в хозяйственной жизни населения. Лес, вернее, лесные промысла: «бортные ухожаи», «бобровые гоны», «ловища» и т. д., становится собственностью феодала, и везде, где угодно, беспрепятственно жечь его уже нельзя.[368]

Иной характер носило земледелие в собственно степной полосе. Вопрос этот очень труден, и вряд ли возможно, при уровне наших знаний, разрешить его положительно в ту или иную сторону. Присоединяемся к мнению Б. Д. Грекова о глубокой древности существования перелога, а позднее и пашни, в степи, но в то же время считаем, что провести единую линию развития от скифского плуга к плугу Киевской Руси XI–XII вв. вряд ли возможно. Скифский плуг бытовал в районе Причерноморья у местного скифского земледельческого населения (калипидов, алазонов, скифов-пахарей) в областях, лежащих вблизи причерноморских городов. Недаром изображение плуга сохранили монеты Ольвии, но насколько далеко на север он распространялся — мы не знаем. Скифское общество не было чем-то единым. Когда на юге, у берегов Черного моря, оседлое земледельческое варваро-эллинское (скифо-греческое) общество знало уже пашенное земледелие и рабовладельческий строй, кочевая степь переживала еще стадию разложения патриархально-родовых отношений, а пристепная и лесная полосы — не вышли за пределы патриархального быта. Вполне естественно, что и хозяйство, а в частности земледелие, скифского общества было так же пестро, как и социальная его структура.

На севере перелог был не особой системой земледелия, а переходным этапом к пашенному земледелию, тогда как, по замечанию Б. Д. Грекова, «степь начинает с подлинного перелога и идет к тому же полевому пашенному земледелию».[369] На севере развивается соха, разрыхляющая почву, выжженную из-под леса, на юге, в пристепной и степной полосах, мотыга эволюционирует в рало, а последнее — в плуг; тягловой силой на севере явилась лошадь, на юге — лошадь и вол.[370] Конечно, рало проникает и на север, о чем свидетельствует приведенный выше факт уплаты вятичами хазарам дани от «рала». Пашенное земледелие в отдельных районах севера, в лесной полосе, могло возникнуть и несколько ранее. Не исключена возможность бытования подсеки в IX–XI вв. где-либо в районе лесостепи, особенно в той части, где лесные массивы полосами располагались по течению рек, тогда как вокруг расстилалась степь, как это имело место, по-видимому (судя по документам XVI–XVII вв.), в Полтавщине и близ Воронежа.

Наиболее же характерным для эволюции земледелия является: 1) переход от подсеки через стадию перелога к пашенному земледелию в лесной полосе, в северной части интересующей нас территории, 2) длительное бытование сперва перелога, а затем пашенного земледелия с двухпольной и позже трехпольной системой на юге — в степной полосе и 3) сочетание этих двух форм земледелия в их эволюции — в лесостепной полосе. Таким образом, если связывать распад родовых отношений и большесемейных групп с появлением и развитием пашенного земледелия, то в таком случае поземельная территориальная сельская община, как последняя ступень в развитии доклассового общества, должна была создаться в степной полосе еще в очень отдаленные времена, столь же древние в этом районе, как и само пашенное земледелие.

Необходимо подчеркнуть следующее положение. Пашенное земледелие прежде всего является стимулом к индивидуализации производства. Индивидуализация же производства, правда не только она одна, в свою очередь приводит к становлению классового общества. Классовое общество вырастает из сельской общины благодаря присущему ей, в силу той же индивидуализации производства, дуализму. Но само по себе пашенное земледелие еще не создает классового общества. Пашенные орудия появляются еще задолго до установления классового общества, а в то же время мы знаем, что высокоразвитое антагонистическое общество некоторых стран, например южного Китая, в силу специфических условий земледелия, совершенно не знает пашенного хозяйства.[371] Хотя само развитие социальных отношений в то же самое время является величайшим рычагом эволюции сельскохозяйственных орудий и форм земледелия, все же для того, чтобы проследить процесс распада большесемейных общин — разложение рода и становление поземельной территориальной общины с парцелльным хозяйством, необходимо прежде всего изучить материал по эволюции систем земледелия и земледельческой техники.

Население Северской земли вступает в новую фазу общественного развития только после того, как стало пользоваться новыми усовершенствованными орудиями сельскохозяйственной техники — сохой, ралом, плугом, топором — и в широких размерах стало применять в земледелии рабочую силу скота.