Очень приятно, Ниагара. Том 1 - [22]

Сталина Зиновьевна

«Крылья, укрывающие от невзгод, одновременно застят свет»

Не всем родителям повезло, потакая насущным запросам и модным веяниям времени, дать ребенку благозвучное и удачливое имя, которое выражало бы суть личности и украшало бы в повседневной жизни как непременное бриллиантовое колье на светском рауте. Но Сталина Зиновьевна! Искра советской истории, дурманящий аромат русофильства, глубина патриотического порыва, знамя национальной гордости. Сталя, Аля, Лина, Ина, да еще и Зиновьевна. Это не Цецилия Абрамовна какая-нибудь, и не Жозефина Норбертовна, и даже не Дебора Козумировна.

Настолько интенсивным и густым был опыт общения с этой женщиной, что где-то в его наплывах напрочь потерян момент нашего знакомства. Помню только, было это что-то простое, бытовое и тривиальное. То ли покупка трех килограммов томатов на рынке, то ли оформление бланка госпошлины в очереди в сбербанке, то ли попытка найти нужный номер дома на незнакомой улице, то ли поиск искомой автобусной платформы на вокзале. Дело в том, что Сталина Зиновьевна – просто неисчерпаемый и самопроизвольно фонтанирующий источник самой разнообразной полезной информации, бесплатное справочное бюро, экспресс-доставка практических советов на все случаи жизни. Имея острый язык, мгновенную реакцию, несдерживаемую импульсивность и готовность облагодетельствовать весь мир, Сталина всегда была при деле, оказывая так необходимую ближним помощь еще до того, как потребность в таковой помощи возникнет у обреченного ближнего. Молниеносная скорость передвижения и всевидящий перископический взгляд позволял этой опытной и хитрой женщине быть в нужном месте в нужное время. Там, где, безусловно (по железобетонному мнению самой героини), требовалась мудрая поддержка и толковое руководство процессом. Случалось впечатление, что жизнь движется по невидимым, но управляемым самой Сталиной орбитам.

Скорее всего, что СтаЗи (как я ее прозвала, для себя, разумеется) при нашей первой встрече околдовала меня властными нотками голоса и гранитной убежденностью в правильности рекомендуемых по случаю действий. Вероятно, вовремя подоспевшие советы действительно помогли мне разрешить проблему. Возможно, мои тактико-технические характеристики и ракетные модули всех ступеней способствовали выведению основной компоновки на около-Сталиновскую орбиту. Так или иначе, одноразовой стыковкой наш межличностный полет не ограничился.

Сталина Зиновьевна, какой я ее узнала, была худощавой женщиной невысокого роста полновесно за сорок с облагороженными хной рыжими кудрями. С первого взгляда в облике читалась добротная уверенность в себе с небольшим креном в переоценку собственных качеств и возможностей. Угнездившись в упрямых складках губ, властность и настойчивость уравновешивались дерзкой смешливостью, зацепившейся за веерные морщинки в уголках пронзительно зеленых глаз. Бойкие и импульсивные движения наглядно демонстрировали, что в обиду себя такая леди не даст. Несомненную женскую привлекательность СтаЗи не растеряла за годы, но не кичилась ею, а скромно прятала под простой и неброской удобной одеждой.

Опрятная однокомнатная квартира под самым чердаком многоэтажного дома, куда я была приглашена на чай, поразила меня обилием зеленых друзей: от самых неприхотливых лилейных до экзотических копий деревьев в стиле бонсай. Все оранжерейное хозяйство размещалось на подоконниках, тумбочках, этажерках, подставках, в кашпо на стенах, в балконных ящиках, тепличных стаканчиках и даже на кухонных табуретках. Меня не удивила бы находка кактуса под диванной подушкой или листового суккулента в стаканчике для зубных щеток. В кухне на столе примостился аквариум, пестрящий рыбками, а в комнате в большой клетке желтела канарейка. Оставалось только удивляться, как выживало это натуральное изобилие в компании трех представителей семейства кошачьих рода «млекопитающие» отряда «хищники». Четвероногая компания поражала разнообразием окраса и наличием явных признаков ограниченных возможностей. Нет, коты (или кошки, кто их разберет?) не передвигались в инвалидных креслах и не страдали отсутствием отдельных частей тела. Но намотанные корсеты бинтов, частичная хромота, зияющие пустоты в шерстяном покрове и явные признаки отоларингологических и офтальмологических недугов невольно наталкивали на мысли о бездомных животных, изъятых милосердной рукой из грязных объятий подворотен. И я не ошиблась. Три представителя маргинальных слоев городской фауны действительно были в буквальном смысле спасены СтаЗи от неминуемой гибели, причем были далеко не первыми и, по всей видимости, не последними гостями зеленой квартиры. Даже соседи, поначалу гневно осуждающие соседство с блохастыми и лишайными, теперь тайно приносили под двери Зиновьевны маленькие и жалкие комочки, таким нехитрым образом выполняя свой долг милосердия по отношению к братьям меньшим.

Домашнее хозяйство Сталины не оставляло сомнений в предположениях о ее профессии. Конечно, это должна была быть биология, зоология, ну, или ветеринария. Но нет! Разве, имея такое имечко, можно было позволить себе быть обычным профессиональным поклонником природы? Как можно было во времена великих сталеваров, текстильщиков и шахтеров, суровых военных и отважных космонавтов посвятить себя любви к nature? Никак нельзя. Поэтому, работая всю сознательную жизнь обычным инженером, как того требовали партия и народ, СтаЗи посвящала оставшееся свободное время всему живому: растениям, животным и людям! Уж не знаю, каким профессионалом была эта женщина, но на любительском поприще она достигла невероятных высот. Я была просто поражена глубине и энциклопедичности знаний. Вот бы Робинзону Крузо хоть пятую часть знаний, умений и веры СтаЗи!