Очаровательная попрошайка - [96]

— Кто привез его сюда?

— Его родственники.

— Сколько их было?

— Двое.

— Борден Финчли и Ральф Экзеттер?

— Один был точно Финчли, имени второго я не знаю. С ними была медсестра.

— Миссис Финчли?

— Вроде бы да.

— И они втроем силком затолкали мистера Шелби в этот бокс.

— Они зарегистрировали его как положено. Он начал проявлять беспокойство, и сестре пришлось прибегнуть к наркотику.

— Вы знаете, что это был за наркотик?

— Она ввела его подкожно.

— Но вы хотя бы спросили, что это за наркотик?

— Она сказала, что это средство было ему предписано его постоянным лечащим врачом.

— Посмотрели ли вы рецепт? Узнали ли фамилию врача?

— Я поверил ей на слово. Она же дипломированная медсестра.

— В нашем штате?

— Нет, как будто из Невады.

— Откуда вы знаете, что дипломированная сестра?

— Так она отрекомендовалась. Ну и потом, из того, как она обращалась с мистером Шелби, было видно, что она имеет опыт работы с подобными больными.

Мейсон неожиданно схватил один из стульев, поднес его к стенному шкафу, влез на него и принялся шарить рукой на верхней полке.

— А это что такое? — спросил он, вытаскивая связку толстых ремней.

Кашлянув, доктор Бекстер смущенно сказал:

— Ремни.

— Все понимают, что не ленточки... для чего они здесь?

— Мы их используем, чтобы усмирять пациентов, которые имеют склонность к буйному поведению... Вы прекрасно знаете, что во всех психиатрических больницах существуют либо смирительные рубашки, либо ремни.

— Иными словами, вы связываете человека в постели?

— Когда этого требует его состояние.

— И Гораса Шелби тоже привязывали?

— Не уверен. Возможно — на протяжении какого-то времени.

— Какого именно?

— Очень недолго. Мы прибегаем к помощи ремней, только когда с пациентом совершенно невозможно справиться, ну и потом, когда у нас не хватает обслуживающего персонала. Вы же сами видели, мистер Мейсон, что ремни были убраны.

— Убраны, говорите? Они перерезаны острым ножом.

— Боже мой, вы совершенно правы! — воскликнул доктор Бекстер, разглядывая две половинки ремня.

— В таком случае, если Горас Шелби на самом деле сбежал, как заявляете вы, значит, ему помог кто-то со стороны. Ибо он был привязан к своей постели все время, не стоит этого отрицать. Ну а привязанному к этой железной койке человеку даже руки не протянуть, не то чтобы куда-то сбегать!

Бекстер промолчал.

Мейсон посмотрел на доктора Олма.

Тот возмущенно воскликнул:

— Обещаю вам разобраться не только в данной истории, но и проверить, что это за странное учреждение! Это вы организовали санаторий, Бекстер?

— Доктор Бекстер.

— Вы его сами организовали? — переспросил доктор Олм, возвышая голос.

— Нет, я купил его у человека, организовавшего этот санаторий и дом отдыха.

— Он дипломированный врач?

— Я не занимался вопросом его квалификации. Я посмотрел лицензию, разрешающую ему заведовать этим лечебным заведением, и переправил ее на свое имя.

— Кто это сделал?

— Лицо, продавшее его мне.

— Советую вам сегодня в 2 часа быть в суде,— сказал доктор Олм,— не сомневаюсь, что судья Поллингер захочет с вами потолковать.

— Я не смогу быть в суде. Это невозможно физически. У меня множество пациентов, а обслуживающего персонала не хватает. Мы делали все, чтобы набрать штат компетентных работников, но у нас ничего не получилось.

— Сестры? Санитарки?

— У нас имеются сестры-практикантки, а дипломированная сестра всего одна, но самое трудное найти хороших санитарок и уборщиц. Так что мы все в настоящее время выполняем двойную работу.

На ступеньках крыльца раздались шаги.

Голос Пола Дрейка произнес:

— Хэллоу, Перри!

— Входи,— пригласил Мейсон.

Дрейк вошел в помещение.

Мейсон представил его.

— Доктор Грантланд Олм — мистер Дрейк. И доктор Бекстер.

— Вы — детектив? — спросил доктор Олм.

— Точно.

— Я думаю, что мистер Мейсон обнаружил ключ,— сказал доктор Олм.

— Ключ?

— Да, к исчезновению Гораса Шелби.

— К бегству Гораса Шелби,— поправил доктор Бекстер.

— Что касается меня,— сердито буркнул доктор Олм,— я рассуждаю так: человек исчез, и не знаю, как это случилось, куда он отправился и кто его отсюда забрал.

— Он сам себя забрал! — снова крикнул Бекстер.

— Вы так считаете?

— Да.

— В таком случае извольте объяснить противоречия в ваших собственных показаниях.

— Что вы имеете в виду?

— Вы держали его здесь в качестве человека, страдающего старческой неполноценностью, то есть полнейшая дезориентация, неспособность позаботиться о собственных нуждах и управлять своими делами. Когда он стал возражать против подобного отношения, вы привязали его ремнями к кровати, вы не пропускали к нему посетителей, вы даже не разрешили его поверенному увидеть его.

А теперь вы пытаетесь внушить, что этот человек оказался достаточно ловким и находчивым, чтобы найти способ перерезать ремни, которые приковывали его к койке, подняться с постели, пройти по коридору главного здания, выйти незамеченным из ворот на улицу... и все "это проделал пожилой, обессилевший мужчина, у которого даже денег не было на автобус. И все же ему удалось скрыться. После этого попробуйте заявить в суде, что он был немощным, по-старчески слабоумным, нуждающимся в постороннем уходе, и давайте посмотрим, кто вам поверит!