Очаровательная попрошайка - [36]

Подумав, он сказал:

— Не могу сказать, возможно, так и было. Но только я как-то не подумал о случившемся под таким углом зрения. Знаете, что ни прикинешь, все вроде бы возможно. Так или иначе, но в скором времени я вытяну из нее побольше. Сейчас и хочется мне поверить, и боязно. Поэтому я боюсь излишней поспешности, чтобы не испортить то малое, чего мне удалось достигнуть. Уверен, что через несколько дней она убедится, что я ее не обманул, и станет более откровенной. Если только она не притворяется, то в конце концов она непременно захочет излить перед кем-то свою душу, а я постараюсь не пропустить эту минуту. Но сейчас она чего-то боится...

— Ну, коли она водит меня за нос, тогда необходимо будет выяснить причины этого. Пока же она в «Кеввей корте» и, как я надеюсь, там останется.

Я бы посоветовал вам поручить кому-нибудь вести наблюдение за этим домом отдыха. Кто знает, а если вдруг она попытается удрать? Но в таком случае важно, чтобы она не заметила слежки.

Глава 11

Эндрю Рестарик выписывал чек, при этом он недовольно хмурился.

Кабинет у него был огромный, красиво обставленный, но и там не чувствовалась индивидуальность. Такой кабинет можно было увидеть в доме каждого второго богача. Мебель, драпировки, арматура — все это было приобретено при Саймоне Рестарике, а Эндрю не пожелал ничего изменить, если не считать кое-каких мелочей: вместо бывших картин он повесил два поясных портрета, привезенных им из загородного дома, а на третьей стене появилась акварель «Столовой горы» работы модного художника.

Эндрю Рестарик был человеком средних лет, начавшим полнеть, однако удивительно мало изменившимся по сравнению с тем, как он был изображен на портрете пятнадцати летней давности, висевшем прямо над столом.

Тот же выступающий вперед упрямый подбородок, твердо сжатые губы, вопросительно приподнятые брови. Фигура не слишком-то приметная, распространенный тип человека, к тому же не очень счастливого, по крайней мере в данный момент.

В кабинет вошла его секретарша.

Дождавшись, когда мистер Рестарик поднял голову, она подошла к его столу.

— Пришел некий месье Пуаро. Настаивает, что он договорился с вами о встрече, но у меня это нигде не отмечено.

— Месье Эркюль Пуаро?

Имя показалось смутно знакомым мистеру Рестарику, но он сразу не мог припомнить, в связи с чем его слышал.

— Удивительно, никак не соображу, кто он такой, но имя его мне известно. Опишите-ка мне его внешность.

— Очень невысокого роста, иностранец, я бы сказала, типичный француз с колоссальными усами...

— Ну, конечно же! Припоминаю, как Мэри мне рассказывала про него. Он приезжал к старине Родди. Но откуда же он взял про наше с ним свидание?

— Он утверждает, что вы ему написали.

— Не помню, даже если и писал... или же Мэри? Ну, да это не имеет значения, пригласите его сюда. Самое правильное будет выяснить, в чем тут дело.

Через пару минут Клавдия Pиc-Холланд ввела в кабинет невысокого человека с яйцеобразной головой и большими усами, щеголевато одетого в великолепный темный костюм, лакированные ботинки и светлую рубашку.

Держался он в высшей степени уверенно, даже надменно, как человек, знающий себе цену, причем цену немалую.

Все это полностью соответствовало тому описанию, которое мистер Рестарик слышал от своей жены.

— Месье Эркюль Пуаро,— сообщила Клавдия Рис-Холланд.

Она сразу же вышла.

Мистер Рестарик поднялся навстречу незнакомому гостю.

— Месье Рестарик? Я — Эркюль Пуаро, к вашим услугам.

— Да, да. Очень приятно. Моя супруга рассказывала о вашем визите к нам, вернее, к дяде Родерику. Чем могу служить?

— То есть как это? Я не понимаю. Я явился в ответ на ваше письмо...

— Какое письмо? Я вам не писал, месье Пуаро.

Пуаро сделал большие глаза. Потом достал из кармана аккуратно свернутый листок бумаги, расправил его и молча протянул мистеру Рестарику.

— Смотрите сами, месье.

Рестарик взял протянутую бумагу. Это оказался его именной бланк, на котором текст был напечатан на машинке, а внизу стояла собственноручная подпись. Подпись мистера Рестарика, сделанная чернилами.

«Дорогой месье Пуаро!

Я был бы весьма признателен, если бы вы заехали ко мне по вышеуказанному адресу в самое ближайшее время, удобное для вас. Я понял со слов моей жены, а также по наведенным в Лондоне справкам, что вы тот человек, которому можно доверить ответственное поручение, требующее деликатности и умения хранить тайну.

Искренне ваш,

Эндрю Рестарик».

Мистер Рестарик быстро спросил:

— Когда вы это получили?

— Сегодня утром. Поскольку в данный момент у меня не было особо срочных дел, я сразу же приехал.

— Чрезвычайно странное дело, месье Пуаро. Я не писал этого письма.

— Вы его не писали?

— Нет. Моя подпись выглядит совсем иначе. Можете лично убедиться.

Он поискал глазами, что бы можно было предъявить для подтверждения своих слов, и без особых раздумий раскрыл чековую книжку, демонстрируя свою размашистую подпись.

— Видите? Подпись на письме совершенно не походит на мою.

— Действительно, чрезвычайное происшествие,— изумился Пуаро.— Можно мне спросить, кто же, в таком случае, мог послать мне это письмо?

— Я сам задаю себе тот же вопрос!