Очаровательная дикарка - [43]

Дэймон стал мрачнее тучи. Элеонора догадалась, что сейчас он думает о том, как тогда, два года назад, почти теми же словами она призналась ему в любви в розовом саду, раскрыв свою душу. Как же ей теперь унизительно было вспоминать о том, что она чувствовала себя счастливой.

— Сомневаюсь, что Лаззара отдаст тебе свое сердце, — наконец произнес Дэймон.

— Как же я добьюсь счастья, если буду сидеть, сложа руки? То есть если никогда не попытаюсь разжечь его чувство ко мне, Дэймон.

Элеонора видела, как заходили его желваки, несмотря на то, что он старался казаться абсолютно спокойным.

— Лаззара не тот человек, которого ты ищешь, — повторил виконт. — Я наверняка буду лучшим мужем.

И снова ноющая боль в сердце Элеоноры дала о себе знать. Это уязвимое место ее тела не могло не реагировать на предложение Дэймона. Но надежду на счастье стать его женой уничтожал страх того, что он причинит ей в будущем одни страдания. Она больше не хотела испытать чувство унижения и боли от его предательства.

— Я не верю, Дэймон, что вы станете мне лучшим мужем, чем Лаззара, — тихо произнесла она, — потому что у вас нет ко мне истинного чувства. Такая же проблема существовала и прежде — на самом деле вы никогда не любили меня. В противном случае не изменили бы мне перед самой свадьбой.

Но вместо того чтобы смутиться, Дэймон посмотрел ей прямо в глаза.

— Я сожалею, что обидел тебя, Эль. Уверяю, это больше не повторится.

Она глубоко вздохнула.

— Разумеется, не повторится, ибо надо быть полной идиоткой, чтобы снова наступить на те же грабли.

Дэймон резким движением руки провел по волосам, как будто стараясь привести мысли в порядок.

— Сейчас у меня нет любовницы, и долгое время никого не было.

— Наверное, потому что после возвращения в Англию вам еще не представилась возможность снискать чью-то благосклонность.

Он скептически ухмыльнулся.

— Поверь мне, у меня было предостаточно возможностей. Но мне не нужна любовница. Я хочу только тебя и мечтаю, чтобы ты стала моей женой.

Элеонора решительно замотала головой.

— А что будет после того, как мы поженимся? Вспомните, в тот день, когда я разорвала нашу помолвку, вы сказали мне, что то, что случилось, было неизбежно, поскольку вы не способны на долгое воздержание.

— Но сейчас все иначе, Элеонора. И поверь, ради тебя я и дальше готов вести монашескую жизнь.

Застигнутая врасплох таким заявлением, Элеонора с недоумением смотрела на Дэймона.

— И как долго?

— Столько, сколько потребуется для того, чтобы убедить тебя выйти за меня замуж.

— Да вы не продержитесь и месяца.

— Продержусь, Эль.

Его глаза светились такой уверенностью, так хотелось верить ему… Но было бы огромной глупостью опять поддаться его сладким обещаниям.

Гордо выпрямив спину, Элеонора указала Дэймону на окно, через которое он пробрался в спальню.

— Мне очень жаль, Дэймон, но у меня нет ни единой причины доверять вам снова. А теперь, будьте так любезны, уйдите из моей спальни и покиньте меня. Дальнейший разговор не имеет смысла.

Опять воцарилось долгое молчание.

— Ну что ж, хорошо, однако это еще не конец нашего разговора.

— Нет, конец.

— Нет уж, позволь не согласиться.

Как и было велено, он все же поднялся с кровати, но вместо того чтобы направиться к окну, медленно подошел к Элеоноре. Девушка стояла не двигаясь, но через несколько мгновений сообразила, что это было большой ошибкой. Не успев даже глазом моргнуть, она очутилась в его объятиях, вновь покрываясь густым румянцем от этой близости.

— Я не позволю тебе выйти замуж за Лаззару, Эль.

— Это не в вашей власти! — заявила она, упрямо вздернув подбородок.

Его глаза гневно сверкнули в ответ на такое открытое неповиновение.

— Ну тогда ты не оставляешь мне выбора, — прошептал он своим низким хриплым голосом, — и я вынужден наказать тебя еще одним поцелуем.

Сердце Элеоноры снова бешено заколотилось, когда его жадный рот приблизился к ее губам. И опять, будто прикованная к месту, она не нашла в себе сил к сопротивлению. Обхватив ладонями ее лицо, Дэймон похитил этот страстный, горячий, неистово-долгий поцелуй вместе с ее душой.

А когда, наконец, объятия ослабли, пульсирующая кровь прилила к ее вискам, и все тело горело. Элеонора попятилась, ошеломленная и взволнованная, чего он явно и добивался. Судя по выражению лица Дэймона, он, казалось, получал огромное удовольствие оттого, что она едва держалась на ногах.

— Как это низко и коварно с вашей стороны, — с горечью в голосе воскликнула она, — пользоваться своими неотразимыми приемами только для того, чтобы я не могла контролировать свое собственное тело! Ведь вы прекрасно знаете, как тяжело мне сопротивляться.

— Именно на это я и рассчитываю. — Он явно шутил с ней, это было заметно по его дразнящему взгляду. — И настроен я абсолютно решительно, Эль.

Дэймон нагнулся, чтобы вновь поцеловать ее, однако на этот раз Элеонора, собрав всю оставшуюся волю, резко отпрянула назад.

— Будьте вы прокляты, Дэймон, не подходите ко мне! Иначе я не ручаюсь за последствия.

Его губы опять изогнулись в иронично-насмешливой улыбке.

— Желание миледи — закон для истинного джентльмена, — ответил он, чуть поклонившись, и направился через комнату к открытому окну.