Очарование невинности - [19]

– То есть ты снимаешь с себя ответственность за все, что произошло шестнадцать лет назад?

Ана ожидала взрыва возмущения и была шокирована, когда мать сказала:

– Веришь ты или нет, но я не снимаю с себя ответственности за это. Оценка прошлых событий – замечательная вещь. Поэтому да, я признаю свою вину, и мне хотелось бы, чтобы все вышло по-другому. Но в любом случае нужно смотреть вперед. Не повторяй моих ошибок. Не наступай на те же грабли.

У Аны перехватило дыхание.

– У тебя все в порядке?

– Конечно. Вернее, будет в порядке, когда я найду новую работу. Я ушла из шоу, – добавила Лили.

– Что случилось?

– Директор – сущий зануда. Его художественное видение – полный абсурд.

– Я хочу услышать правду, Лили.

Мать замялась:

– Он говорил, что любит меня, но, конечно, это оказалось враньем. Все врут.

Комок образовался в горле Аны.

– Понятно.

– Понятно? Это все, что ты можешь сказать?

– Я не могу делать вид, что сильно удивлена.

– Не знаю, о чем я думала, когда надеялась на твою поддержку, – с горечью проговорила мать.

– Послушай, Лили, почему бы тебе не воспользоваться собственным советом?

– Это все из-за него, не так ли? Это он настраивает тебя против меня! Не звони мне, когда Бастьен даст тебе пинка под зад. Помни, я тебя предупреждала: все мужики – подонки, – отрезала Лили и бросила трубку.

«Не все… Некоторые могут быть нежными, когда захотят… могут помочь тебе почувствовать себя в безопасности…»

Развернувшись, Ана побрела к отелю. Радость от прогулки исчезла.

Телефон опять зазвонил. Она взглянула на номер и просияла.

– Папа!

– Я слышал кое-что о тебе. Я обеспокоен, – сказал он, поздоровавшись.

– Папа, поверь, я ничего плохого не сделала.

– Не сомневаюсь, – согласился он, – но ты должна выяснить, кто желает тебе зла.

– Этим я и собираюсь заняться. И кстати… насчет работы у тебя…

– Разберись с делами там, а я разберусь с делами здесь.

– Спасибо, папа.

Ана вернулась в номер и предприняла попытку расследования. Спустя два часа она разочарованно отбросила телефон и обхватила колени. Никто не смог пролить свет на то, что произошло.

Ее живот заурчал, напоминая, что она за целый день не съела ни крошки. Ана снова потянулась к телефону, когда в дверь постучали.

Несколько мгновений она размышляла, не стоит ли переодеться. Впрочем, Бастьен уже видел ее в этом наряде, и к тому же на ней бюстгальтер.

Сделав глубокий вдох, который, однако, не смог наполнить легкие кислородом, Ана открыла дверь.

Бастьен с невозмутимым видом стоял на пороге. Она была готова услышать какой-нибудь унизительный комментарий по поводу ее одежды, но он лишь мельком взглянул на ее растрепанные волосы и лицо без макияжа.

– Ты ела? – спросил он.

– Нет.

– Я буду ужинать в своем номере. Присоединишься?

– А я как раз собиралась заказать еду…

Ей не хотелось оставаться с ним один на один.

– Тогда я избавил тебя от лишних хлопот, – улыбнулся Бастьен. – Нам есть что обсудить. Жду тебя через пять минут. – Не дожидаясь ответа, он развернулся и ушел.

Зная, что спорить бесполезно, Ана вернулась в спальню, нанесла блеск на губы, надела босоножки на высоких каблуках и причесалась. Положив в карман карточку-ключ, она покинула номер.

На этаже располагались лишь два их номера.

Интерьер гостиной Бастьена был выполнен в голубовато-золотистых тонах. Стены украшали зеркала, в комнате был впечатляющий камин. Золотистые бархатные шторы были прихвачены голубыми шнурами, а в окне виднелись мерцающие на озере огоньки.

Ана посмотрела на Бастьена. Когда она увидела его напряженный взгляд, волосы зашевелились у нее на голове.

– Это доставили для тебя, – произнес он, держа в руке коричневый пакет. – Я сказал портье, что сам передам его тебе.

– Как любезно с твоей стороны. – Ана протянула руку.

– Что в пакете, Ана?

Она отметила, что Бастьен случайно назвал ее Ана.

Это радовало.

– Открой сам, – мягко предложила она.

В его глазах мелькнуло удивление.

Бастьен вскрыл пакет. Его глаза расширились, когда он нащупал что-то пластиковое.

– Этим утром я попросила врача прислать мне ингалятор.

В дверь позвонили, но казалось, что Бастьен ничего не слышит.

– Ана… – произнес он, нахмурившись.

Она вздохнула:

– Прости, что приходится тебя расстраивать, но это всего лишь ингалятор.

В дверь снова позвонили. Ана впустила официанта.

Озадаченный, Бастьен провел рукой по волосам.

Целый день он старался не думать об их разговоре, потому что не хотел признавать, что она, возможно, права. Еще никто не осмеливался спрашивать у него, почему он не позволяет сердцу руководить своей жизнью. Никто – до нее.

Бастьен пребывал в отвратительном настроении до тех пор, пока ему не вручили этот пакет. После этого настроение испортилось окончательно.

Официант вкатил тележку в гостиную. Ана последовала за ним, обольстительно покачивая бедрами. На ней были все те же проклятые джинсы с разрезами. Бастьен почувствовал, что огонь пожирает его. Затем он уставился на стройную талию, а когда увидел бюстгальтер телесного цвета, огонь превратился в пожар.

Бастьен заставил себя отвести глаза. К сожалению, официант не терзался угрызениями совести и беззастенчиво разглядывал Ану.

– Это все, – раздраженно бросил Бастьен.