Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения] - [27]

Шрифт
Интервал

Нет мистики, поэзия одна.
                СОКРАТ
У нас все обращается в искусство -
И боги, и природа, даже Космос.
              АСПАСИЯ
Ну а душа бессмертна или нет?
               ЕВРИПИД
В поэзии, друзья, уж всеконечно.

  Показываются Перикл и Анаксагор.


                ПЕРИКЛ
В поместье мы заедем отдохнуть
И переговорим там на досуге.
  (Целует Аспасию, та со смущением отвечает.)


АКТ  III


Сцена 1


Агора. В тени платанов всюду кучки беседующих граждан Афин; Клеон, жрец Диопиф, Евтидем и другие.


                КЛЕОН
Софистов не люблю, я делом занят,
А слава вся у них, несут-то вздор!
Берутся научить вести хозяйство
И государством управлять. А опыт?
Ведь все решает опыт! Я купец.
Кому и знать-то, как вести дела?
Ведь олигархи из купцов берутся,
И город богатеет от купцов.
              ЕВТИДЕМ
Но прежде от земли и что посеешь.
                КЛЕОН
Аристократы выродились, ясно.
Перикл, перехитрил он всех, вступившись
За демократию и бедных, сам
Аристократ, надменный, величавый,
Не слушает он никого у нас
И правит он один, как миром Нус,
Что выдумал Анаксагор, безбожник,
Богов отеческих отринув прочь!
              ДИОПИФ
Все начал Писистрат еще, тиран.
Чтобы привлечь к себе селян, он Вакхом
От сельских празднеств заменил Иакха
И учредил театр в Афинах, с тем
В мистериях Дионис вдруг явился.
И таинство, священное от века,
Предстало игрищем богов в угоду
Эроту и Дионису, царю
Сатиров козлоногих и вакханок.
                КЛЕОН
          (уходя в сторону)
Прекрасно, жрец! Послушайте его.
               ДИОПИФ
Перикл все это продолжал во славу
Своей же власти, большей, чем тиранство,
К тому ж за счет казны союзных стран,
Что порождает постоянно войны.
              ЕВТИДЕМ
Перикл сказал, что мы имеем право
Брать деньги из казны, поскольку сами
И строим корабли, несем защиту
Морских путей союзных государств,
И проливаем кровь, теряем жизни
Сограждан, - деньги стоят ли того?
               ДИОПИФ
А город украшать не стыдно разве
За счет казны союзной?
              ПЛОТНИК
                                            Мы богаты
И сами; ты же словно иностранец
Досужие слова все повторяешь.
              ДИОПИФ
Нет, Фукидид, аристократов вождь,
То ж самое твердил...
              ПЛОТНИК
                                         На пользу Спарте.
За то и был он изгнан, как Кимон.
              ДИОПИФ
А ныне он вернулся, не утратив
Влиянья своего. Теперь Периклу
Соперничать придется не с Клеоном,
Невеждою горластым, а с достойным,
И я ведь знаю, чем его достать.
              ПЛОТНИК
Что ты задумал, Диопиф?
              ЕВТИДЕМ
                                                В стратеги
Собрался, жрец?
               ДИОПИФ
                               Во власти не нуждаюсь.
Но вы меня поддержите - и все!
               ПЛОТНИК
Да он взбесился, словно конь от страха.
               ДИОПИФ
Да, я боюсь за веру наших предков.
Ведь Эрехтею не отстроен храм,
А новый посвящен Афине-Деве.
Да кто из вас не скажет: "Я за верность
Старинному отеческому строю"?
Всех роскошь нежит, стыд забыт природный,
В умах - нажива, на устах - свобода,
Кумир один - могущество Афин!
              ПЛОТНИК
Бесславья, немощи Афин ты хочешь?
              ДИОПИФ
Могущество таит в себе бесславье.
О персах вспомните и о тиранах!
Остановиться, граждане, нам должно,
Пока не поздно. Также очень важно,
Не верит кто в богов иль рассуждает
Опасно о явлениях небесных,
О солнце, как о глыбе камня, скажем,
Я предлагаю счесть, приняв закон,
За государственных преступников.
              ПЛОТНИК
Вступиться за отеческих богов?
О, Диопиф!
              ДИОПИФ
                      Смеетесь, чтобы плакать,
Когда оставят боги и Афины,
Как царство Ксеркса, - Спарте в торжество!
              ЕВТИДЕМ
И Фукидид за твой закон?
               ДИОПИФ
                                                 Конечно.
Клеон и многие. Теперь Периклу
Придется вывернуться наизнанку,
Явить свое безбожие, как те,
Кого столь ценит из друзей своих.
              ВЕСТНИК
        (проходя мимо беседующих)
Постойте! Новость ведь какая! Фидий,
Закончив изваяние Афины,
На радостях утратил, верно, память,
Не сыщет золота, слоновой кости -
Остатков, не нашедших примененья.
              ГОЛОСА
Как! Обокрали мастера? Но спрос -
С кого? С него!
              ВЕСТНИК
                             Уж завели и дело.
               ГОЛОСА
Завистников у мастера немало.
И недругов Перикла. Ну и шум
Поднимется великий. И чему же
Вы рады, граждане Афин? О, стыд!


Сцена 2


Двор дома Перикла. Входит Фидий с беспокойным видом; из женской половины выходит Аспасия.


              АСПАСИЯ
Перикла дома нет.
                ФИДИЙ
                                   Слыхал от слуг.
И все ж вошел я в дом, в котором двери
Всегда открыты были для меня.
              АСПАСИЯ
       (кивнув утвердительно)
А что случилось, я могу спросить?
Вчера у изваяния Афины
В сиянии живом слоновой кости
И в блеске золотого одеянья
Ты счастлив был и светел, очень горд,
Совсем как юность вновь обретший старец.
                ФИДИЙ
А ныне лишь старик, убитый горем.
В несчастьи все убоги, даже боги.
              АСПАСИЯ
Так, что же страшное вдруг приключилось?
Иль статуя сквозь землю провалилась?

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Утро дней

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]

"Первая книжка стихов могла бы выйти в свое время, если бы я не отвлекся на пьесу в стихах, а затем пьесу в прозе, — это все были пробы пера, каковые оказались более успешными в прозе. Теперь я вижу, что сам первый недооценивал свои ранние стихи и пьесы. В них проступает поэтика, ныне осознанная мною, как ренессансная, с утверждением красоты и жизни в их сиюминутности и вечности, то есть в мифической реальности, если угодно, в просвете бытия." (П.Киле)