Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения] - [11]

Шрифт
Интервал
Вкруг нас и змей. О, не вини себя!
Теперь я знаю, в чем причина бедствий,
Постигших нас, Орфей, и легче мне.
                  ОРФЕЙ
Смириться ты готова, Эвридика,
И все забыть, любовь мою и песни,
Все счастие земного бытия?
              ЭВРИДИКА
Что ж делать? Нимфа как жена Орфея
Я смертная, таков удел людей.
Смиренье - благо, весь Аид - смиренье.
Не пой здесь песен - это мука счастья,
Отныне недоступного нам всем.
                  ОРФЕЙ
О, нет! Когда могу я петь, я буду
И в царстве мертвых петь - с мольбой к богам
Несправедливость явную исправить.
               ЭВРИДИКА
Как Прометей, вступил ты в спор с богами?
                  ОРФЕЙ
Не в спор вступил с богами, я пою,
И жизнь в тебе трепещет, Эвридика!
Ты песнь моя и лира, ты вне смерти,
Когда душа бессмертна и возможно
Рожденье новое - и в теле прежнем,
Поскольку юно, расцветая вновь,
Как по весне цветы и все живое!

Души, растревоженные диалогом влюбленных, проносятся, как буря, увлекая за собой и тень Эвридики.


                 ГОЛОСА
Орфей! Ты песен не допел чудесных!
Вернись-ка в свет! Аида не минуешь.
                  ОРФЕЙ
В чем справедливость высшая, о, боги?
Лишь в жизни, возвращающейся вновь,
В рожденьи новом - в красоте нетленной!
И в чем же смысл существованья мира
Подземного, как не в ключах, струящих
До гор и моря воды, жизнь дающих?
           (Поет, играя на лире.)
И нимфы оживают по весне.
А Эвридика смертна - в наказанье мне?
Я смертный, жизнь мою взамен возьмите,
А ей весну предвечную верните!
               ХОР МУЗ
    Орфей то плачет, то поет,
    Неведомо куда бредет,
    Не в силах вынести разлуки,
    Что горьше смертной муки.
              И песнь его,
              Как волшебство,
    Живит мир теней. Персефона
    К богам взывает, и Плутона
    Она пугает, что конец
Его владычеству несет певец.
    Хотя та мысль казалась дикой,
    Бог счел за благо: с Эвридикой
    Орфея отпустить назад,
    Туда, где жизнь цветет, как сад.
(Пляшет на лугу Елисейских полей.)

Сцена 3


Аид, как в сумерках ущелья; Гермес, Орфей  и Эвридика  по извилистой тропе среди скал выходят к свету.


                 ГЕРМЕС
Совет богов собрался на Олимпе
По случаю, какого я не помню,
Так ты, Орфей, всех всполошил в Аиде
Игрой на лире, к жизни всех зовущей,
И речью с Эвридикой в унисон,
Что Персефона плакала навзрыд,
Плутона обвиняя в похищеньи,
Пусть честь царицей быть и велика
Над третью мира, с Герой наравне,
Но счастлива была бы на Олимпе
В сияньи дня и вечного эфира.
Плутон взмолился: "Что могу я сделать?" -
"С Орфеем Эвридику отпусти!
О том меня ведь просит и Дионис,
Повинный, может, в смерти Эвридики,
Орфея же он любит и возносит
За культ Диониса, им учрежденный".
Плутон воззвал к богам, и те решили,
Что ты на свет вернешься с Эвридикой.
Но должно проявить тебе, Орфей,
Терпение, и веру, и отвагу.
Плутон поставил ведь условье: ты
Взглянуть не можешь на жену не прежде,
Чем ты дойдешь до дома с ней, иначе
Ее не станет враз, в Аид вернется.
                  ОРФЕЙ
Не оглянуться, что бы ни случилось?
Какая новая напасть, о, боги!
Могу ли я заговорить с женою?
                 ГЕРМЕС
Конечно, можешь: как с самим собою,
Себе под ноги глядя и вперед.
Но это и опасно. Речь до слуха
Доходит не всегда столь внятно,
Чтоб не взглянуть в ответ или с вопросом.
                  ОРФЕЙ
А как мне ведать, что она за мною
Безмолвно следует?
                 ГЕРМЕС
                                    Я здесь недаром.
Довериться ты можешь мне, - я вижу
Тень Эвридики в яви, как живую.
Ее смятенье и меня тревожит,
Как и тебя, Орфей, и дальше больше.
Рожденье так же трудно, как и смерть.
Ведь жизнь и смерть в бореньи пребывают
У врат Аида, как на поле битвы.
Я мир несу и мертвым, и живым.
                  ОРФЕЙ
Могу я петь, играть сейчас на лире,
Чтоб Эвридика слышала меня
И не боялась возвращенья к жизни,
Случайностей каких, напасти новой?
                 ГЕРМЕС
Она покамест под моей защитой,
И за нее не бойся ты, Орфей.
Решениям богов кто помешает?
Ее вернет в Аид один твой взгляд.
                   ОРФЕЙ
В чем смысл условия такого, боги!
Мне только это - видеть Эвридику
Необходимо, чтоб дышать и петь,
Иначе я задохнусь в немоте.
          (Играет на лире.)
      МУЖСКОЙ ГОЛОС
               (тенор)
Чарующие звуки! Как краса
И прелесть женской поступи и стати,
Принесшие, как буря, гибель Трое.
О, Афродита! Обещала славу
И счастие с прекраснейшей из жен,
А вышло-то на деле лишь бесчестье
И смех потомков в череде веков.
А в чем повинен я? Ведь человек -
Игрушка у завистливой судьбы.
В Аиде я, как пленник за оградой,
А во дворце блаженствует с Еленой
Ахилл...
                ГЕРМЕС
             Как Менелай глядел на Трою,
Где ты блаженствовал с его женой.
         МУЖСКОЙ ГОЛОС
                 (тенор)
Гермес, не ты ли с яблоком раздора,
Сыскав меня, устроил суд Париса,
По воле Зевса? В чем я виноват,
Когда и сами боги не сумели
Провидеть распри, разоренье Трои,
Как вижу я великую войну?
                  ОРФЕЙ
Великую войну? Кого же с кем?
          МУЖСКОЙ ГОЛОС
Персеевых потомков с эллинами,
С сожжением Афин, как птица Феникс,
Восставших вновь из пепла, с возвышеньем
До величайших городов Эллады.
                   ОРФЕЙ
Как! Аттика, столь скудная землей,
Продолжить чтение
Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.

Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)

Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.

Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.

Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.

Утро дней

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».