Oceanman - [18]

*****

Каждый крупный заплыв начинается с поиска информации. Чем сложнее заплыв, тем больше о нем информации. И тем меньше шанс найти в этом потоке информации что-то реально стоящее и полезное.

Идея переплыть Гибралтар возникла неслучайно. Во-первых, нужно было повышать планку. После Орты оставалось время еще на один большой заплыв в 2017 году. Хотелось, чтобы этот заплыв был особым, знаковым. Не хотелось идти на очередной массовый старт, в котором вместе с тобой плывет еще двести человек. И я начал искать что-то по-настоящему сложнее. И, как и все ищущие, нашел.

У альпинистов есть челлендж, который называется «Все восьмитысячники мира». У пловцов на открытой воде есть свой челлендж — семь крупнейших проливов мира, или Ocean’s Seven. Это проливы Гибралтар (из Испании в Марокко), Ла-Манш (из Англии во Францию), пролив Цугару в Японии между островами Хонсю и Хоккайдо, Северный (Ирландский) пролив между Ирландией и Шотландией, пролив Кука в Новой Зеландии, пролив Каталина в США, и пролив Молокаи в районе Гавайских островов. У каждого из этих проливов своя большая история и свои сложности. На момент написания этой книги все семь проливов покорило всего 19 человек, и первым из них стал легендарный ирландский пловец Стивен Редмонд. Это абсолютно поразительный человек, о котором я еще расскажу.

Гибралтар — первый и самый простой из семи. Когда я начал искать по-настоящему серьезный заплыв, Гибралтар был первой идеей, которая пришла в голову.

О Гибралтаре писали и говорили всякое. Как и любой заплыв из «большой семерки», этот заплыв известен сложными погодными условиями и большим количеством дисквалификаций и снятий. Лучшим, что я читал о Гибралтаре до заплыва, был отчет британца Николаса Адамса, который переплыл пролив в августе 2012 года за 4 часа 21 минуту. Пловцы-марафонцы, как правило, народ довольно конкретный, и поэтому отчет Адамса, размещенный в его блоге, назывался предельно ясно — «No-bullshit guide to Gibraltar Strait Swim». И это действительно был очень конкретный документ, который мне очень помог.

На основании отчета Адамса и другой информации я определил для себя перечень главных проблем, с которыми мне предстояло столкнуться во время заплыва:

— Большая дистанция — от 16 до 22 километров в зависимости от течений и ветров;

— Необходимость весь заплыв поддерживать высокий темп плавания, и невозможность сделать паузу;

— Сильные течения и высокая волна;

— Холодная вода;

— Невозможность заранее предсказать время заплыва, и отсюда невозможность подготовить организм к конкретному времени старта.

Однако первая проблема состояла не в самом заплыве. Она состояла в том, чтобы в принципе туда попасть.

С 1928 года по настоящее время Гибралтар переплыло около 1500 человек, что в шесть раз меньше, чем количество людей, которые взошли на Эверест. Для того, чтобы попасть на заплыв, нужно получить разрешение от испанской организации ACNEG — Asociación para el Cruce a Nado del Estrecho de Gibraltar, что в дословном переводе означает «Ассоциация для пересечения вплавь пролива Гибралтар». Создателем этой ассоциации и ее первым президентом был Рафаэль Гутьеррес Меза. ACNEG предоставляет около 60 разрешений на пересечение пролива в год, контролирует заплывы и выдает сертификаты, подтверждающие пересечение. Разрешения на заплыв бывают индивидуальные или групповые. Допускается заплыв группами до четырех человек.

Из-за того, что лицензий так мало, а желающие переплыть Гибралтар есть во всем мире, люди обычно ждут годами, чтобы просто пройти регистрацию, а после регистрации — чтобы дождаться своей очереди на заплыв. Среднее время между началом процесса регистрации и заплывом составляет два-три года.

Я написал в ACNEG, и мне, разумеется, никто не ответил. Тогда я начал искать варианты. И нашел — как выяснилось, есть несколько организаций, которые заранее выкупают у ACNEG плавательные слоты — отрезки времени в 4—5 дней, в течение которых группа или человек имеют право совершить заплыв — а потом набирают пловцов, готовят их и организуют заплывы. Все это, конечно, за хорошие деньги. Я написал в одну из таких организаций, которая называется Neda El Mon («Переплыви мир»). Шансов на успех у меня почти не было. По информации на сайте Neda El Mon, регистрация на заплыв завершилась еще в декабре 2016, а с марта 2017 организация начала с пловцами интенсивную программу тренировок. Я в июле 2017 в это расписание явно не вписывался.

И тут мне безумно повезло. Neda El Mon ответили мне почти сразу, буквально через день после того, как я с ними связался. Как выяснилось, в группе пловцов, которая должна была плыть с 7 по 12 сентября 2017 года, освободилось одно место, потому что спортсмен выбыл из-за травмы. Это была отличная новость для меня (хотя, подозреваю, не самая радостная для выбывшего спортсмена).

Оставались сущие пустяки.

Во-первых, мне нужно было доказать, что я способен плавать не хуже, чем группа опытнейших пловцов, которая начала подготовку еще в марте. Во-вторых, мне нужно было перечислить 2,500 евро в качестве взноса за заплыв, который, кстати, не возвращался в случае, если что-то шло не так. Свои плавательные способности я подтвердил довольно просто — в ближайшую же субботу отправился в бассейн, где проплыл десять километров за три часа с небольшим. Результаты заплыва, отправленные организаторам, их вполне устроили. За те деньги, которые я заплатил, Neda El Mon делали еще одну важную вещь — они предоставляли услуги support crew, команды поддержки, которая на заплыве плывет рядом с тобой и дает тебе питание. Если бы их не было, команду нужно было бы везти с собой из Алматы, а на месте нанимать лодку и шкипера.