А на Арктуре убийцы Аспанбека есть, – спокойно напомнила нюйка.
Цайпань замолчал. Про убийц Аспанбека он не думал. Боялся, страшился даже, но не думал. Убийцы Аспанбека – с той стороны баррикад, разве нет?
– Есть законы, Цайпань, мировые законы. Убийцы Аспанбека на страже законов стоят. И мы стоим тоже. Должны стоять, если полицаи, да-нет? Они – с той стороны баррикад, мы с этой. Так и правим. Не трясись, Цайпань, не страшна силовая полиция. Их командир нарушает закон? Поломать Дяньчи грозится? Забыл командир, что дети вне войны? Вот пусть получит пулю в затылок их командир. А силовая полиция пусть рыбозаводы охраняет, точно для них дело.
– Мы все такие, как командир силовой полиции. И главный полицай, и я, и бойцы-дозорные, и все-все-все. А всех не перебить, – безнадежно сказал Цайпань.
– Зачем всех? – удивилась нюйка. – Убьем командира силовой полиции, без жалости убьем – остальные забоятся, немножко умнее станут, про законы вспомнят и не забудут. И бойцы-дозорные вспомнят, и полицаи-следаки, и даже ты, Цайпань. Вспомнишь, Цайпань? Тебе лучше, чтоб вспомнил!
И нюйка уставилась на него страшным взглядом, даже за дорогой перестала следить. Цайпань сглотнул.
– Вспомню, – признался он еле слышно.
– Вот вспомни. А еще кого задавишь на переходе, Давильщик Цайпань, и по твою жизнь придут. Попрошу Кошку Мэй, с охотой придет Мэй Мао. Пропуск в штаб от меня получит – и придет. Понял, Цайпань?
Цайпань посмотрел в ее ледяные глаза и вдруг почувствовал, что действительно понял. Понял, что не так страшен командир силовой полиции, нюйка-референт страшнее. Чтоб лучше выразить понимание, он даже пальцы развел, и на той руке, что сломана, развел тоже, про боль забыв.
– Убить бы тебя, да нравишься мне, Цайпань, – вздохнула нюйка. – Вот, о дочке заботишься. Любишь дочку-то?
– Закон не запрещает! – огрызнулся Цайпань. – Силой нельзя. По взаимному согласию и без детей – можно. Это древний закон, наш закон, господарский! Говорят, сама принцесса Дома Крылатых Властителей с отцом жила-поживала!
– Гниль-неправду говорят. Принцесса жила, да, но не с отцом, а с капитаном гвардии! – возразила нюйка уверенно. – Еще говорят, он из любимых сынов Болдуина был. Дети Болдуина – сказка, но вдруг нет? Как-то же он спрятал принцессу, что не нашли? Хорошо прячутся сыны Болдуина, еще лучше прячут, так получается. Наверно, до сих пор живет-поживает, тварь опасная… Выходи, Цайпань, приехали. Тут тебе и дом будет, и охрана, и лечебники – хорошие лечебники, военные!
– А Дяньчи?
– И Дяньчи.
Обыкновенные инопланетяне
Он стоял на втором этаже недостроенного дома и смотрел на закат. Ветер тихо качал внизу бурьяны и катал комочки белой невесомой гадости по бетонному полу. Кошка Мэй напрягла память: пенопласт, вот как это прозывалось. Крошится легко и не вовремя, страшно тяжело его выметать, и пахнет нехорошо, отравно пахнет, зачем его аборигены используют? Лучше б вспененный бурьян использовали, вон его сколько произрастает, и дешевле, и запахами не убивает. Но аборигены много делали непонятного, уже отчаялась Кошка Мэй понять их дикую логику.
– Как нашла? – спросил урод, не оборачиваясь.
Кошка Мэй облегченно улыбнулась. Все в порядке с мастером Ченем, бдителен мастер, как и должно быть. Только зачем-то сбежал от своих. А Кошке Мэй не надо, чтоб сбегали. Кошке Мэй единство требуется, она же администратор.
– Просто нашла. Сканер посмотрела, тот, который заряды обнаруживает, и нашла.
Мастер Чень равнодушно повел пальцами, и поняла Кошка Мэй, что нет, не все в порядке с мастером.
– Хорошее укрывище нашел, – одобрила она.
– Плохое, – спокойно отозвался урод. – Воды нет. К воде ходил, молодежная банда приметила, что один, бить пришли сразу. Любят банды бить одиночек.
– Убежал?
– В мусоре их прикопал.
Кошка Мэй похолодела. За такое возбудятся местные полицаи, искать убийц станут, может, найдут даже! Молодежные банды – они особенные банды: кричат, что бандиты, а в лицо пнешь, так сразу вспоминают, что маленькие! У маленьких родители есть еще, молодежную банду искать станут, словно достойных людей!
– Пусть не беспокоится Кошка, – усмехнулся урод. – Они выкопались и ушли. Я их живыми закапывал, а они выкопались. Сильные оказались. Сильные, да, но больше не приходят. А я ждал. Но пришла ты.
Кошка Мэй открыла было рот, чтоб объяснить важность единства в чужом мире – но передумала. Зачем врать? Не для единства нашла она Ченя, а потому, что поддерживал ее всегда урод, когда она нуждалась в помощи. Ну вот теперь помощь нужна мастеру Ченю, вот и пришла Кошка. Сама плакала на груди бывшего гвардейца, потерпеть готова, если и он на ее груди поплачет. Потому она ничего не стала объяснять, а просто подошла и встала рядом. И они вместе стали смотреть на закат. Красивыми оказались в этом мире закаты, можно долго смотреть не отрываясь. Вот они стояли и смотрели.
– Ики – я все про нее думаю, – тихо сказал гвардеец.
– Мы все про нее думаем, – эхом откликнулась Мэй Мао.
По крайней мере, она-то думала постоянно. И многое в поведении Ики стало восприниматься по-другому, как только стало известно, что она принцесса Крылатой расы. И в собственном поведении кое-что стало видеться иначе. Да так иначе, что ушам горячо от стыда.
