Обычное, доброе, последнее утро - [6]

Полгода Новый Человек рассматривал летучую мышь. И, удивительно для самого себя, не испытывал к ней отвращение, только страх и, конечно же, присущую всем человекам несправедливость.

— Зачем ты такая? — спрашивал летучую мышь человек, но, конечно же, Смерть не отвечала ему. Смерть вообще не вступает в диалог ни с жертвой, ни с родственниками, ни с кем-либо еще. Как со временем понял Новый Человек — Смерть не из болтливых. Она просто есть, она просто приходит и бесстрастно выполняет свою функцию, и ей совершенно безразлично то, что каждый так и норовит с ней поговорить.

Летучая мышь съела Бородатого Короля, высосав из него все соки жизни. Король стал абсолютно прозрачным и плоским. Перед неумолимым рассветом Король скончался. И как не держал его за руку Новый Человек, стараясь удержать любимого и беспредельно доброго Короля рядом с собой, именно в этой реальности, Смерть с легкостью взмахнула кожистыми крыльями и унесла Короля навсегда куда-то в иной, неведомый живым рассвет.

Траурное утро в очередной раз сковало сердце болью и бессилием. Однако в этот раз никаких претензий ко Вселенной у Нового Человека не возникло. Он просто сложил в коробочку разноцветные шары и елочные игрушки, туго обмотав черной лентой столь хрупкие воспоминания. И там, в его сокровищнице, все останется цветным и воздушным, лишь изредка покрываясь желтыми, бледными пятнами мертвеющей плоти.

* * *

Когда-то очень давно, когда все обитатели беззаботного королевства были живы, к Новому Человеку явился странный богомол. Он был высок и огромен, совершенно несоответствующий нормальному строению насекомого. И принес богомол в своих салатовых лапах два кувшина с горьким и приторно сладким отваром. Он предложил Новому Человеку испить до дна одно из предлагаемых зелий, однако Новый Человек был настолько пытлив и недоверчив, что решил заключить сделку, испив в равной доле из каждого сосуда. Так в его кровь и разум попали необузданная любовь и яростная ненависть. Богомол был недоволен сделкой, но отказать не мог. Отступив от человека, он предупредил его, что сие действие будет ему в проклятие, на что Новый Человек отреагировал спокойно и смело, уверяя, что невозможно познать жизнь, не впитав в себя крайности. Безвкусная и пресная жизнь для трусов, а он готов к борьбе, ибо пришел бороться за истину и свободу.

Богомол ушел, но страх перед любыми видами трахейнодышащих укоренился в Новом Человеке на весь его оставшийся извилистый путь.

* * *

Новый Человек, подходя к машине, заметил возле себя огромного белого пса. Человек удивился и попытался заговорить с собакой, но пес молчал и не проявлял никаких эмоций. Его морда и мохнатый хвост были невозмутимо спокойны и понял тогда человек, что это его Смерть.

— Как же здорово, что ты такая, — улыбнулся Человек. Да, очень хотелось потрепать собаку, почесать за ухом и прижаться к ней всем телом, но это, увы, было невозможно. Смерть не обнимают и не чешут за ушком. Ее сторонятся и безуспешно пытаются обходить стороной. Новый Человек открыл дверцу и пригласил собаку в салон.

— Что ж, поехали вместе. Интересно, мы успеем забрать Желтую Королеву? Или ты загрызешь меня прямо в пути? — зашуршал мотор, Новый Человек и собака в молчаливом согласии отправились в путь. Когда они подъезжали к Новому Королевству на крыльце в полной готовности стояла Желтая Королева, как всегда приветливо и удивительно для самого Нового Человека, крайне оптимистично, махала тонкой, аристократической рукой. Нового Человека радовало и удивляло, что не взирая на трудности и печали, эта странная женщина всегда оставалась в желтом цвете. Яркий оптимизм, граничащий порой с педалированным эгоизмом, сохраняли в Желтой Королеве ясность ума и заразительную любовь к жизни. Рядом с Королевой нервно кружилась собака, настоящая, живая собака, которую так преданно любил Новый Человек. Черная собака насторожилась и отчаянно взвизгивая, лаяла на машину. Послышались стандартные пресечения ее норова, и собака нехотя забежала в машину, искоса посматривая на незваного белого пса.

Только когда Желтая Королева основательно расположилась на пассажирском сидении, в окно заднего вида Новый Человек заметил обезьяну, которая кривляясь уродливой мордой, улюлюкая и размахивая кривыми отвратными лапами, присоединилась к их странной компании. Новый человек рассмеялся и живо обернулся назад, рассматривая пристально странных, но логичных гостей.

— Значит, вот оно как? Мечты в содружестве с молитвами сбываются, — Новый Человек еще раз улыбнулся и собирался тронуться в путь, но тут же отвернул ключ зажигания назад. Желтая Королева ничего не поняла, но Человек суетливо и озабоченно снова обернулся назад, обращаясь уже к своей живой собаке.

— А как же ты? — спросил Новый Человек, поглаживая свою возлюбленную скотину, которая напряженно смотрела прямо в глаза хозяина, нервно вздрагивая при вздохе всем своим прекрасным, милым, мохнатым телом, — как же ты, милая? — собака опустила голову, повернула морду в сторону окна и тогда Новый Человек с невероятным облегчением отвернулся назад, провернул ключ зажигания и, не обращая внимания на бесконечные трели Желтой Королевы, пребывая в невероятно тихой и светлой радости, отправился в свое последнее путешествие. На шее у живой собаки свисала Смерть. Набухший, толстенный сиреневый клещ, словно праздничный бант, болтался на шее любимого питомца. Но клещи не бывают сиреневыми, сиреневой может быть только собачья Смерть.