Общество и хозяйство в Римской империи. Том II - [12]
Наряду с цезарями свою долю земельной собственности имели представители сословий сенаторов и всадников. Возникновение некоторых поместий, например поместья Фалькидия, по-видимому, относится еще к временам правления Антония, но большинство земельных владений, безусловно, обязано своим существованием Августу. Среди землевладельцев были столь видные фигуры, как Ц. Меценат и Ц. Петроний, и тот и другой — друзья Августа, оба — из сословия всадников. Кроме них упоминаются многие звучные имена сенаторов — Апонии, Атинии, Галлии, Лурии, Норваны, к этому же сословию принадлежал и некий Север, а также Юкунда Грипиан. Следует отметить, что среди собственников здесь снова встречаются женщины (Галлия Полла и Норвана Клара), — очевидно, по той причине, что сенаторы-мужчины не всегда могли беспрепятственно приобретать земельную собственность в Египте. Последний в этом ряду — известный Л. Анней Сенека, философ, воспитатель цезаря Нерона.
С сенаторами и всадниками конкурировали распутные фавориты правящих цезарей. Так, в числе землевладельцев значатся Нарцисс, известный вольноотпущенник Клавдия, и Дорифор, при Нероне — могущественный начальник департамента прошений. К цезарским фаворитам относятся также члены еврейских царских фамилий К. Юлий Александр и Юлия Береника. Наконец, следует указать на группу богатых членов знаменитых александрийских семейств — К. Юлия Феона, Феона сына Феона, М. Юлия Асклепиада, Асклепиада сына Птолемея, которых можно отождествить с известными александрийцами, фигурирующими в известной нам литературе. Я убежден, что Ликарион и его дочь Фермутарион, К. Юлий Афенодор, Т. Кальпурний Трифон, М. Тигеллий Иалис, Эвандр сын Птолемея, Онесим, Апион, Дионисодор, Феонин, Филодам и Антус, которые упоминаются в документах, относящихся преимущественно к I в., как владельцы египетских ούσίαι, были знатными александрийцами.[44]
Большинство этих поместий возникло благодаря приобретению участков земли, которые раньше, при Птолемеях, были отданы в собственность поселенцам, принадлежавшим к солдатскому сословию. По закону они относились к категории γήκληρουχική или χατοικικη. Часть их была освобождена от уплаты налогов или имела льготы (ατέλεια, χουφοτέλεια). Но большинство все же подпадало под действие общих налоговых уложений в соответствии с введенной Августом категорией собственности, которая носила название «купленной земли» (γηέωυημέγη). Насколько нам известно, значительные площади в этих поместьях отводились под виноградники, сады и оливковые рощи. Имеется обширный материал, свидетельствующий о том, что новые владельцы создали много новых плантаций. Александрийцы инвестировали крупные капиталы в «купленную землю», — достаточно прочитать в эдикте Т. Юлия Александра соответствующие фрагменты, обращенные к жителям Александрии, чтобы представить себе, как сильно встревожились александрийцы, испугавшись за сохранность своих владений, когда цезарская администрация протянула к ним свои руки. Но в конце концов от этих земель почти ничего не осталось.[45]
Усилия Августа и его непосредственных последователей на цезарском престоле увенчались полным успехом. Было приобретено много земель, большое количество вновь созданных поместий приносило своим владельцам надежные высокие доходы. Но со временем обстоятельства изменились. В правление Нерона и еще более при Флавиях политика цезарей неожиданно приняла совершенно другое направление. Не то чтобы цезари перестали поощрять создание частной собственности на землю, они точно так же, как и раньше, предоставляли всевозможные льготы покупателям бесхозных или невозделанных земель.[46] Однако в отношении будущих покупателей появились определенные пожелания: среди них уже не должно было быть влиятельных римлян, членов императорского дома или представителей сословий сенаторов и всадников, императорских вольноотпущенников; также неугодны цезарям теперь стали и богатые александрийцы. Цезари желали, чтобы покупателями земли были жители Египта, представители местной греческой и римской буржуазии, — люди, чье благополучие находилось в непосредственной зависимости от их связей с этой страной. Объяснение такой перемены в политике достаточно просто. Быстрый рост частной собственности на землю, оказавшейся в руках богатых и влиятельных личностей, означал великую опасность для страны. Местным египетским властям, и даже самим префектам, нелегко было добиться того, чтобы знатные и богатые землевладельцы, а также их служащие неукоснительно следовали законам, — иначе говоря, было трудно добиться своевременной и правильной уплаты налогов и исполнения обязательств, которые были у работников и арендаторов земель поместий перед государством. Поэтому ούσίαι с точки зрения государства и администрации были вредны. Из-за их существования сокращалась площадь земель, облагаемых высокими налогами, но не слишком увеличивались доходы казны. Во второй половине I в. по Р. X. все это воспринималось очень остро. Цезари того периода постоянно требовали увеличения поставок зерна и денежных поступлений. Администрация усилила нажим, отчего ухудшилось положение всех, до кого смогли добраться чиновники, т. е. крестьян и мелких землевладельцев, причем последние служили государству как в качестве налогоплательщиков, так и в качестве сборщиков налогов. Последствия были катастрофическими. Неплатежеспособные должники бежали, города и деревни лишились значительной части своего населения. Положение ничуть не улучшилось и тогда, когда был применен закон о совместной ответственности, чтобы с его помощью возместить ущерб, нанесенный неплательщиками, как сбежавшими, так и не способными уплатить налоги. Не помогла и другая мера, а именно то, что жителям крупных и богатых деревень было вменено в обязанность заниматься обработкой земли.
