Обряд - [44]

Через пару минут вошел отец Кармине; за ним следом появились две монахини. Когда отец Гэри назвал себя, старшая монахиня снова улыбнулась, тогда как сестра Ханика отвела взгляд и, не пожав его протянутой руки, села на стул.

Отец Кармине, всегда беседовавший с посетителем до начала обряда, на сей раз не стал терять времени. Взяв пластиковую бутылку, он благословил монахинь, окропив их святой водой. Старшая перекрестилась. Сестра Ханика, на голову которой упали капли святой воды, вздрогнула и зажмурила глаза. До этого момента никто из посетителей не реагировал на святую воду таким образом.

Как обычно, отец Кармине возложил руку на голову монахини. Затем (это было что-то новое) он испросил защиты у святого Михаила Архангела, которого верующие христиане почитают за предводителя воинства небесного. После этого экзорцист без всякой паузы приступил к исполнению обряда.

— Deus, humani generis conditor atque defensor, respice super hunc famulum tuam, quam ad tuam imaginem formasti et adtua vocas gloria consortium. Господь, создатель и защитник рода человеческого, обрати взор на рабу твою, которую ты создал по образу своему и призываешь теперь быть участницей славы твоей, — произнес он, тем самым начиная молитву о заступничестве.

— Vetus adversarius earn dire torquet, acri opprimit vi, savo terrore conturbat. Mitte super earn Spiritum Sanctum tuum, qui earn in lucta confirmet, in tribulatione supplicare doceat etpotinti sua protectione muniat. Старый враг мучает ее со злобой, наказывает с силой яростной, лишает покоя с дикой жестокостью. Ниспошли на нее твоего Духа Святого, укрепляющего в борьбе, научающего молиться в бедствии, защищающего могущественным покровительством.

Через минуту сестра Ханика начала подвывать и трясти головой. Затем она без особого энтузиазма попыталась оттолкнуть руку отца Кармине.

Отцу Гэри на секунду показалось, что рука экзорциста включена в электрическую розетку, и через нее идет ток, дающий монахине энергию.

— Exaudi, sancte Pater, gemitum supplicantis Ecclesia: ne siveris filiam tuam a patre mendacii possideri; famulam, quam Christus suo sanguine redemit, diaboli captivitate detineri; templum Spiritus tui ab immundo inhabitari spiritu. Услышь, Отче Всемогущий, стенания молящей Церкви твоей: не оставь дочь свою страдать от власти царя лживого; не оставь во власти дьявола слугу свою, за которую Христос пожертвовал кровью своей; не дай этой церкви Духа твоего населиться духом нечистым.

Сестра Ханика начала биться затылком о стену, сначала несильно, но затем сила этих ударов увеличилась настолько, что закачалась висевшая над ее головой картина с изображением Иисуса. Испугавшись, что монахиня может разбить голову, сидевший на стуле отец Гэри невольно подался вперед. Однако экзорцист заложил руку за голову монахини, тем самым защищая ее и заставляя подчиниться. Отец Гэри засомневался, стоит ли вмешаться, но почему-то остался на месте и смотрел то на книгу с описанием обряда, то на странную раскачивающуюся фигуру. Сидя на стуле, он беззвучно молил Бога помочь несчастной.

Когда отец Кармине продолжил читать молитвы, сестра Ханика начала издавать низкое утробное рычание. Отец Гэри пристально смотрел на монахиню, пытаясь определить источник звука. Казалось, звук шел глубоко изнутри, как будто из желудка. Это напоминало рычание собаки, предупреждающей перед тем, как укусить. Из прочитанных книг отец Гэри знал, что во время обряда демон может напасть на экзорциста. В одном из таких случаев одержимый вонзил в священника кроватную пружину. Отец Гэри не знал, как вести себя при подобных обстоятельствах.

Отец Кармине с выражением продолжал:

— Exaudi, Deus, humana salutis amator, orationem Apostolorum tuorum Petri et Pauli et omnium Sanctorum, qui tua gratia victores extiterunt Maligni. Услышь, Господь, заступник рода человеческого, молитву твоим апостолам Петру и Павлу, и всем святым, по милости твоей созданных победителями самого дьявола.

В этот момент сестра Ханика попыталась рвануться, чтобы сбросить руку экзорциста. Пока она сопротивлялась, вторая монахиня изо всех сил старалась не дать ей ударить священника.

— Нет, нет, нет! — запротестовала сестра Ханика и испустила душераздирающий крик. — Basta!

Теперь отец Гэри смотрел только на монахиню, глаза которой оставались плотно зажмуренными. Он снова начал сомневаться, не придется ли вскочить со стула, чтобы удержать женщину, бившуюся в истерике. Ему казалось, что у отца Кармине и второй монахини просто не хватит сил, если ситуация ухудшится.

— Libera hanc famulam tuam ab omni aliena potestate et incolumen custodi ut tranquilla devotioni restituta, te corde diligat et operibus deserviat, te glorificet laudibus et magnificent vita. Избави рабу твою от всякой власти чужеродной и сохрани ее от напасти, чтобы, вернувшись к мирному посвящению своему, она возлюбила тебя сердцем и служила тебе с преданностью, во славу твою.

Сестра Ханика издала глухой мучительно низкий стон. Этот звук казался не человеческим.

Пристально глядя на монахиню, он оценивал происшедшую в ней перемену. Чем это было? Он не мог дать точного определения. Складывалось впечатление, что монахиня больше не присутствовала в этом теле.