Обряд - [45]

Не делая паузы, отец Кармине перешел к повелительной формуле. Экзорцист произнес:

— Adiuro te, Satan, hostis humana salutis: agnosce institiam et bonitatem Dei Patris, qui superbiam et invidiam tuam iusto iudiciodamnavit. Приказываю тебе, Сатана, враг спасения человеческого: познай закон Бога Отца и милосердие Его, проклявшего гордыню и зависть твою своим судом праведным.

Сестра Ханика опять вскрикнула в нечеловеческой тональности, заставившей отца Гэри нервно вздрогнуть. От скрежещуще утробного звука волосы у него на затылке встали дыбом. Это был «тот самый» голос.

— Заткнись, ты, глупый священник! — выкрикнул яростный голос, явно обращаясь к отцу Кармине. После новой порции воя и стонов голос добавил: — Ты, грязный мешок дерьма!

Сестра Ханика тяжело дышала, черты ее лица исказила маска ярости.

Отец Кармине не уделил этой тираде внимания — казалось, слова монашки совершенно его не беспокоили.

— Adiuro te, Satan, princeps huius mundi: agnosce potentiam et virtutem Iesu Christi, qui te in deserto vicit, in horto superavit, spoliavit in cruce. Повелеваю тебе, Сатана, князь этого мира, узнай власть и силу Иисуса Христа, победившего тебя в пустыне, превозмогшего тебя в саду, одолевшего тебя на кресте.

Сестра Ханика снова закричала и дико затрясла головой.

— Zitto! Zitto! — несколько раз проорал грубый голос, стараясь заглушить отца Кармине. — Замолчи! Замолчи! Замолчи! Ты не имеешь власти надо мной!..

Высокий вой резко перешел в глубокий басовитый рык. Отцу Гэри еще не доводилось слышать человеческий голос такого широкого диапазона. Кроме широкого спектра, звук имел еще одну качественную особенность: с одной стороны, его тональность выражала своего рода превосходство, но одновременно голос походил на рычание запертого в клетку животного.

— Adiuro te, Satan, deceptor humani generis: agnosce Spiritum veritatis et gratia; qui tuas repellit insidias tuaque confundit mendacia: exi ab hoc plasmate Dei. Повелеваю тебе, Сатана, враг рода человеческого, узнай Духа благодати и истины, отводящего все уловки твои и ложь твою от этого создания Божия.

— Отвали! — громыхнул голос, сопровождая это богохульствами и проклятиями на итальянском языке.

Отца Гэри передернуло от услышанного.

В этот момент сестра Ханика неожиданно встала. Не убирая руку со лба, экзорцист толкнул женщину, вынудив ее сесть обратно на стул. Когда он что-то сказал, сестра Ханика зашипела и плюнула в его сторону. Священник обернулся к отцу Гэри.

— Я пытаюсь заставить демона назвать свое имя, — по-английски объяснил отец Кармине.

Прошла секунда, прежде чем отец Гэри понял значение сказанного. Отец Гэри знал, что экзорцисту явным образом запрещено разговаривать с демоном, за исключением ситуации, когда священник вынуждает демона назвать свое имя. Возможно, это было связано со способом, которым индивидуум освобождается от одержимости.

— Нет, нет, нет! — повторял грубый низкий голос, перемежавший слова громкими взвизгами.

Отец Кармине, словно доктор на осмотре, заглянул в глаза монахине, приподняв ей веки. Глаза монахини сильно закатились. Осторожно наклонив голову, экзорцист влил в каждое ухо женщины по нескольку капель святой воды и надавил пальцем на мочку, как бы втирая капли в кожу.

Вскрикнув, монахиня вскочила на ноги, но тут же упала на пол и бешено затряслась, издавая хрип и рычание.

Потрясенный отец Гэри неподвижно сидел на своем стуле. Хотя женщина упала не слишком жестко, отец Гэри опасался, что монахиня могла что-нибудь себе повредить. Прежде чем он решился что-то сделать, отец Кармине и вторая монахиня быстро подхватили сестру Ханику, тело которой как мячик взлетело от пола и с легкостью было помещено на стул.

Отец Кармине без задержки продолжил обряд. В комнате стало жарко, и лоб отца Кармине усеяли крупные капли пота.

— Recede ergo, Satan, in nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti. Изыди, Сатана, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

В комнате раздался нестерпимо громкий визг. Сестра Ханика схватилась за отца Кармине, продолжая издавать утробные и отвратительные звуки, хрюкая и шипя на священника сквозь крепко стиснутые зубы. Через минуту особенно упорной борьбы голос вдруг спросил:

— Chi е lui?!Che sta facendo qui?

Обернувшись к отцу Гэри, экзорцист сказал по-английски:

— Демон только что спросил, кто вы и что здесь делаете. Я сказал, что вы приехали учиться тому, что делаю я.

У отца Гэри сердце едва не выпрыгнуло из груди. Он снова посмотрел на сестру Ханику, судорожно дрожавшую на стуле. Глаза ее были закрыты. «Вот еще новости, — продумал он. — Почему этот демон спрашивает обо мне?» Некоторое время он никак не мог отделаться от мысли, что демон «пометил» его каким-то особым образом.

Обряд экзорцизма продолжался еще минут тридцать. Закончив обновленную версию обряда, отец Кармине обратился к старому ритуалу, после чего снова прочитал несколько псалмов и молитв из нового обряда. Этот сеанс экзорцизма оказался самым длительным из всех, что отец Гэри видел в исполнении отца Кармине. Было очевидно, что священник выполнил свою работу и применил для освобождения сестры Ханики все средства, имевшиеся в его распоряжении. В комнате стало нестерпимо душно. Отец Гэри видел, что оба участника — капуцин и монахиня — совершенно вымотались. Наконец, когда казалось, что экзорцизм будет длиться всю ночь, отец Кармине легонько прихлопнул по лбу монахини — и через несколько секунд она заморгала, открыла глаза и понемногу начала приходить в себя.