Обреченное начало - [31]

Умер ли Бог? Есть ли в мире еще кто-то, кроме нас? Нас двоих? Бог мертв. И кроме нас нет никого.

XV

Как-то утром в конце апреля Дебокур сел в классе рядом с Прифеном. Уже какое-то время их часто видели вместе. Рамон сел на свое прежнее место рядом с Дени. Отец Белон ничего не сказал, и Рамон остался сидеть, положив локти на парту.

— Шикарная идея — взять и уйти, — сказал Рамон.

— Чья идея? — спросил Дени.

— Чья-чья… Дебокура.

— А! Интересно, почему же он от меня отсел?

— Он теперь интересуется Прифеном.

— Что значит, теперь?

— Потому что раньше были другие. Раньше был ты. Вы были похожи на двух подружек.

— Хочешь, чтобы от тебя осталось мокрое место? — сказал Дени.

— Брось! Просто хочу тебя позлить. У тебя мерзкий характер.

— Вовсе нет, — сказал Дени.

Он посмотрел на Дебокура, потом повернулся к кафедре, подперев рукой подбородок.

— Что ты думаешь о Дебокуре? — прошептал Дени.

Пьеро пододвинулся ближе. Пьеро стало интересно.

— Я о нем ничего не знаю, — сказал Рамон.

— Ну, — сказал Пьеро, — скажи ему. Пусть он знает.

— Хорошо, — сказал Рамон.

Он улыбнулся Пьеро и прикрыл рот рукой, чтобы не привлекать внимания. Потом сказал, не отрывая глаз от кафедры, делая вид, что слушает Наполеона.

— Все думают, что Дебокур мерзкий тип. Мы огорчались, что ты водишься с ним.

— Почему? — спросил Дени.

— Из-за его придурей.

— Каких придурей?

— Ты прекрасно знаешь. У него странные придури. Он еще не звал тебя пойти с ним в уборную?

— Нет, ни разу.

— Он звал Косонье недавно. Косонье послал его подальше.

— А, — сказал Дени. — И что потом?

— Он позвал Пьеро.

— Честно? — спросил Дени.

Он повернулся к Пьеро, и Пьеро в подтверждение кивнул головой.

— Он меня звал, — сказал Пьеро. — А я его послал. Он точно тебе ничего такого не предлагал?

— Нет, — сказал Дени. — И чем он собирался заняться в уборной?

— Ты что, не понимаешь? — сказал Рамон.

— А вдруг я ошибаюсь?

— Дебокур гнусный тип, — сказал Рамон, — ты наверняка не ошибаешься.

— И все-таки скажи ему, чего он хотел, — перебил Пьеро, — может, он и впрямь не понимает.

Это трудно было объяснить, и Рамон медлил. Он провел большим пальцем по губам и задумался. Отец Белон продолжал вести урок, и Дени делал вид, что слушает его. Рамон слегка повернулся к Дени.

— Он хотел делать в уборной всякие гадкие вещи, — наконец сказал он. — Он думает, что лучше их делать вдвоем.

— Понял теперь? — спросил Пьеро, глядя в тетрадь.

— Я же не совсем дурак, — сказал Дени. — Нужно быть полным дураком, чтобы не понять. — Он повернулся к Рамону. — А ты думаешь, что Прифен?..

— Наверняка, — сказал Рамон. — Та же история. Наверное, Прифен не сможет защититься.

— Сейчас заплачу, — сказал Дени.

Он подумал, пусть Прифен делает все, что ему заблагорассудится. Пусть спокойно идет в уборную с Дебокуром. Это никого не касается. Пьеро угадал, о чем он думает, и наклонился над партой.

— Прифен не мерзкий. Нельзя его так просто бросить.

— Мне наплевать на Прифена, — сказал Дени. — Знаешь что? Меня позабавит, если я увижу, что он пойдет с ним. Правда, позабавит.

— Он не мерзкий тип, — сказал Пьеро, — а вот ты, похоже, скоро таким станешь…

— Что? — спросил Дени. — Захотелось получить по шее?

— Мне наплевать на твои угрозы, — сказал Пьеро. — Все, что ты можешь сказать — «захотелось получить по шее?» или «хочешь, чтобы от тебя осталось мокрое место?» Ну, давай! Становись законченным подонком!

— Поосторожнее, — сказал Дени. — А то все-таки получишь по шее.

— Давай, бей, — сказал Пьеро. — Ты только это и умеешь. Просто скотина. Упрямая скотина.

Рамон знаком показал, чтобы Пьеро заткнулся, — покрутил пальцем у виска, указывая на Дени.

— Прифена я не брошу, — сказал Пьеро. — Он никогда не выступал против нас.

— Хватит, — сказал Дени. — Я уже прослушал проповедь директора на утренней службе.

— Ты вообще ничего не понимаешь, — сказал Пьеро, начиная заводиться. — Просто болван!

— С меня довольно, — сказал Дени во весь голос.

Он дал Пьеро пощечину, и все ученики повернулись в их сторону. Щека у Пьеро побагровела. Он смотрел Дени в глаза. Потом молча отвел взгляд. Отец Белон следил за ним.

— Что-то не так, Кани?

— Все нормально, — сказал Пьеро, — все очень даже нормально.

— Что у вас произошло с Летераном?

— Ничего, — сказал Пьеро, — совсем ничего не произошло.

— Ведите себя спокойно, — сказал отец Белон и продолжил прерванный урок.

Рамон презрительно отвернулся от Дени. Дени опустил голову и молчал. Он изредка бросал взгляды на Пьеро, но Пьеро сидел с непроницаемым лицом. Тогда он посмотрел на Прифена. Прифен шепотом переговаривался с Дебокуром, но выглядел недовольным. Раскрасневшимся и недовольным. Дени ждал.

К концу первого часа Дебокур поднял руку и попросил разрешения выйти. Отец Белон разрешил кивком головы. Дебокур встал, прошел мимо кафедры и открыл дверь. Дени смотрел, как он выходит, подождал, пока закроется дверь, и стал наблюдать, как поведет себя Прифен. Прифен не поднимал головы, он писал. Однако Дени заметил, что он лишь притворяется, что пишет, а сам думает о другом. Он продолжал наблюдать за ним, и через некоторое время Прифен поднял руку и тоже попросился выйти. Отец Белон знаком показал ему, что разрешает, и Прифен, внезапно побледнев, направился к двери.