Обратная сторона радуги - [8]
Может, он и не лукавит, этот старый седой лис, говоря, что видит во мне талантливого исследователя, что для науки это уже немало, думал Вадим о профессоре. Теперь, не спеша очиняя карандаш над белым листом бумаги, выдернутым из стопки, он вспомнил почему-то профессора, а вернее, недавний разговор с ним.
— Карицын! — окликнул он Вадима на лестнице. — Карицын, голубчик, постойте. Я хотел с вами поговорить.
Профессор взял его под руку, такая у старика была манера, и они пошли по полутемному и гулкому коридору первого этажа, где, казалось, даже в самом дальнем углу был отчетливо слышен каждый звук, каждый шаг, каждое слово, произнесенное даже шепотом. Вадим предупредительно наклонил голову и смотрел в лицо профессору, изображая предельное внимание и интерес, но тот самозабвенно размахивал рукою, говорил какую-то чепуху, что, Вадим прекрасно понимал, отнюдь не составляло сути того разговора, ради которого профессор, этот старый хитрец, и окликнул его минуту назад на лестнице.
— Вот что, голубчик. — Он взял Вадима за локоть. — Вы мне нравитесь как думающий студент, как человек энергичный, ищущий. Я прочитал черновик вашей курсовой работы. Да, да, голубчик, это пока черновик. Но сразу скажу, что ваша работа мне чрезвычайно понравилась, и, более того, я был приятно удивлен и даже несколько озадачен, разумеется, в хорошем смысле, вашими выводами. Очень неожиданная и свежая мысль и при этом никакого оригинальничанья и позерства, которыми так часто щеголяет ваш брат студент, ничуть не осознавая, что именно этим больше всего вредит себе. Но вместе с тем в самой работе есть все же места, написанные рукой довольно торопливой, даже, я бы сказал, в какой-то мере небрежной. Да, да, голубчик! И потому в таких местах мысль как бы скользит по поверхности. Прописные истины! Учебник в плохом переложении! Наука этого не терпит. Поработайте, потрудитесь и сделайте из великолепной курсовой начало кандидатской работы. Первый кирпичик уже есть. Поверьте старику. Тема интересна. Мало материалов. Ну что ж. В какой-то мере это даже хорошо. Когда появятся новые материалы и источники, перед вами откроются новые горизонты. Поезжайте в архив. Я выхлопочу для вас все необходимые бумаги, освобожу от занятий на недельку-другую. Да, кстати, как у вас деньгами? Порядок? Какой порядок? Относительный? Ну, вот что: возьмите у меня в долг, а потом, когда станете богатым, вернете. И возьмитесь за работу как следует. Работать вы можете. И получится неплохая работа. Потом я помогу вам опубликовать ее. Не статьями, не отрывками, как делаем иногда это мы, грешные души, а целиком — издать книжку. Подумайте, голубчик, подумайте. Вы пытаетесь перевернуть тяжелый, но богатый пласт. Будет трудно, да, трудно. Но вы всегда можете рассчитывать на мою помощь, до известной, разумеется, степени. И я рад буду видеть вас на кафедре языка не как студента, а как преподавателя.
Вы, Карицын, понимаете, о чем я говорю?
Последние слова профессора прозвучали больше утвердительно, чем вопросительно. Вадим кивал в ответ:
— Да, профессор, понимаю. Спасибо. Я буду работать, буду стараться.
— Надо стараться, голубчик, на-до! Наука — это прежде всего труд. Впрочем, вы это прекрасно знаете и сами.
Когда они пожали друг другу руки, профессор, будто вспомнив о полузабытом, неожиданно спросил Вадима, почему тот последнее время не заходит к ним.
— Анюта, голубчик мой, все уши прожужжала, теребит каждый день. Да и Елена Викторовна беспокоится, спрашивает, наводит справки, как вы устроены, нет ли проблем. Вы, я вам скажу по великому секрету, им очень понравились, произвели, так сказать, впечатление. Так что уж, сделайте милость, сегодня же извольте пожаловать на чашку чая. — Профессор беспомощно развел руками, а Вадим вдруг понял, что вот это и есть то, ради чего старик остановил его на лестнице. — А то мне Анюта снова сделает выговор. Вы что, поссорились? — Профессор вкрадчиво посмотрел ему в глаза.
— Нет, — ответил Вадим и покраснел; мгновенно перед ним вспыхнуло красивое бледное лицо Елены Викторовны, жены профессора, и исчезло. — Просто нет времени.
— Так ли?
— Так ведь тружусь.
— Ну уж, тружусь. Что значит — тружусь? Все трудятся, но при чем тут женщины? Их-то зачем обижать?
Старик, конечно же, ни о чем не догадывается, думал Вадим, стоя возле институтского крыльца и глядя, как профессор, смешно помахивая большим коричневым портфелем, идет по заснеженной аллее, он уверен, что я влюблен в его дочь...
Случилось это еще осенью: профессору стало плохо, прямо на лекции, вызвали «Скорую», но от помощи врачей старик отказался, попросил отвезти его домой, и Вадим, поймав на улице такси, поехал проводить его. Дома никого не оказалось. Уйти сразу было нельзя. Вадим помог профессору снять пальто, усадил его в глубокое мягкое кресло у окна, лечь в постель тот категорически отказался, и до вечера вынужден был читать ему отрывки из «Одиссеи» Гомера в роскошном старинном переплете. Профессор сам указал ему на эту книгу и попросил слабым болезненным голосом: «Голубчик, почитай, пожалуйста, те места, где есть закладки». Когда позвонили в дверь, Вадим пошел открывать и увидел на пороге двух женщин, удивительно похожих, как бывают похожи друг на дружку близнецы. Обе были молоды, но уже в следующее мгновение бросилась в глаза разница в возрасте: одной из вошедших было лет тридцать, а другая оказалась совсем молоденькой. Вадим пропустил их в прихожую, помог раздеться и, сделав это, позвал в дальнюю комнату, где, в уютном кабинете, в кресле у окна, ждал его профессор:
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…
Они были великими актрисами, примами, звездами. Однако эти женщины играли свои роли не только на сцене, но и в жизни. В этом их сила — и их слабость, счастье и великая бела. И все же… Прожить несколько жизней — чудесный дар, которым наделены лишь единицы: Вера Холодная, Айседора Дункан, Анна Павлова… Все они любили и были любимы… Об актрисах, их счастливой и несчастной, великой и мимолетной любви читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Мой личный взгляд на то, как могло бы состояться интервью с вампиром :) Писалось под особое настроение и под строгим контролем Музика. И вот что получилось :) Огромнейшая просьба. Не воспринимайте данный текст, как что-то серьезное и шедевральное – Аффтор просто издевалась над героями :)