Оборотни тоже смертны - [90]
– Мне по своим каналам стало известно, что курсантов школы начали срочно забирать мои коллеги из разных городов. Даже тех, кто был не до конца подготовлен. Вот я и решил прихватить, так сказать, про запас… Вы, к сожалению, не одни. Юго-восточнее Слонима партизан куда больше, чем нам хотелось бы. Но там мелкие группы. А с меня тоже спрашивают. Вот некий Сеня Одесский, по моим сведениям, был просто уголовником, – а тоже сколотил отряд и разогнал полицию в одной из деревень. А ездил я сам по очень простой причине. Они в лагере ведь тоже стараются спихнуть тех, кто похуже. В егеря ведь набирают… Не самых лучших людей. Тех, кто не поддается воспитанию.
– Можете назвать агентов, которые есть в нашем отряде?
– Их, можно сказать, и нет. Одного вы явно «прочитали». Вот еще два человека…
– Странно, как этот тип все выложил… Или тоже боится пыток? – спросил Мельников, когда Дикса увели.
– А что он, собственно, такого рассказал? Ничего особенного. Базы все равно нет. Обо всем остальном наши узнают и без него. Зато он упирал, что он честный контрразведчик, а не убийца и палач. В последнем, кстати, я очень сомневаюсь. Но главное – он набивал себе цену. Он ведь знает, что у нас есть связь с Большой землей. И рассчитывает, что его туда отправят. И уж ему-то известно, как обычно партизаны расправляются с пленными. А вот агентов, я убежден, он сдал не всех, а только тех, кого и должны были использовать для прикрытия. Которых мы и так рано или поздно нашли бы. Дикс ведь рассчитал правильно. На то, что я побегу сообщать в Центр о пойманном ценном агенте. И ведь он прав. Побегу. Ведь для наших «органов» он обладает очень ценной информацией. А нам о ГФП, о ее структуре и методах известно очень немного.
Так что полетит он на ЛИ-2 в Москву. Но ты не переживай. На его место придет другой. Может быть, куда более хитрый. Тем более что у них там в ГФП все высчитали правильно. Слышал, что Дикс сказал? Люди из ГФП начали выгребать всех егерей, которых только можно. И они правы. Нами получен приказ ЦШПД о максимальной активизации действий на железнодорожных линиях. Требуют кинуть всех, кого возможно. И не размениваться на подрыв мостов и эшелонов, а рвать пути. То есть главное – это максимально задерживать эшелоны немцев. Ты понял, что это значит? Надвигаются большие события…
События надвинулись очень скоро. Через три дня, 5 июля, началось немецкое наступление на Курской дуге. Для партизан наступила совершенно иная эпоха.
Эпилог
Ночь взрывов
Ночь с 3 на 4 августа, железнодорожная ветка Мосты – Волковыск
Вообще-то партизаны не любили лунные ночи, но сегодня Мельников был очень рад, что в небе висела луна. Благодаря ей головы фрицев в пулеметном гнезде возле моста через какую-то мелкую речку отлично высматривались на фоне неба. Сергей пристроил снайперскую винтовку с глушителем на толстую корягу и теперь не спеша прицеливался. Задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Раздался холопок, в двух шагах хлопнула винтовка Макарова. Оба выстрела были удачными – каски в пулеметном гнезде исчезли.
Из «бесшумок» стреляли и другие партизаны из отряда Аганбекова, которых сегодня направили на самый сложный и охраняемый участок. Их пули вывели из строя часовых. Тут же ударили партизанские пулеметы, не давая охране моста прийти в себя.
– Вперед! – скомандовал Аганбеков.
Партизаны двинулись к полотну, преодолевая завалы из бревен и прочее, что нагородили тут немцы. Времена, когда фрицы беззаботно катались по этой ветке, давно закончились. В последний месяц взрывы тут гремели часто. Вот и теперь немчура береглась, как могла. Но сегодняшняя ночь была особенной. Из лагеря в сторону ближайших железнодорожных веток двинулись чуть ли не все бойцы, оставив только небольшую группу для охраны. Так происходило по всей Белоруссии. По приказу Центра партизаны из многочисленных бригад, соединений и отдельных отрядов вышли из лесов и атаковали железные дороги.
Мельников, Макаров и еще с десяток партизан выбрались на полотно. Тут их работа была закончена. «Бесшумки» сделали свое дело. Атака была столь стремительной, что фрицы даже не сообразили, что происходит. На той стороне моста охрану сняли почти так же быстро. Мост уже начали минировать. Вслед за разведчиками вылез Голованов, тащивший мину.
– Ребята, прикройте, надо бы оставить подарочек фрицам…
Партизаны двинулись по путям в сторону Мостов. Метров через триста моряк установил мину с «палочкой» между рельсов.
– Погодим, пока грохнет, и дуем на ту сторону!
Грохнуло хорошо. Это мост партизаны еще не взрывали, поскольку он был слишком близко к городу. Но надо ж когда-то начинать…
Почти одновременно дальше, за мостом, раздались еще два взрыва. Партизаны рвали рельсы.
– Ну, теперь пошла руда, – бросил на бегу Голованов.
В самом деле, пока они добежали до речки и заняли позицию на том берегу, последовало еще два взрыва. Так и пошло.
А со стороны города послышался всем знакомый звук автоматической пушки. Это, видимо, спешила бронедрезина.
– Ну, давай, еще чуть-чуть… – бормотал Семен.
Снова взрыв. Партизаны не могли видеть, что рельсовая бронемашина, налетев с размаху на мину, с мощностью которой Голованов явно переборщил, была буквально сброшена под откос – вместе с платформами, на которых ехали солдаты. В другое время немцы были бы поосторожнее, но они, видимо, ошалели от того, что творилось. Вскоре с той стороны русла послышался пулеметный огонь. Видимо, за дрезиной следовал кто-то еще… На той стороне показались фигуры наступавших немецких солдат.
Завершилась Великая война, отгремели победные залпы. Но выстрелы продолжают раздаваться. Вот и приходится бывшему фронтовому разведчику Сергею Мельникову вспоминать прежние навыки. Его ждет жестокая схватка с фашистским специалистом, носящим кличку Барон, и долгий путь, в конце которого лежит разгадка таинственного Черного леса…
Гражданская война в России полна парадоксов. До сих пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря уж о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись свои собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает подробного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок.
Великая Смута, как мор, прокатилась по стране. Некогда великая империя развалилась на части. Города лежат в руинах. Люди в них не живут, люди в них выживают, все больше и больше напоминая первобытных дикарей. Основная валюта теперь не рубль, а гуманитарные подачки иностранных «благодетелей».Ненасытной саранчой растеклись орды интервентов по русским просторам. Сытые и надменные натовские солдаты ведут себя, как обыкновенные оккупанты: грабят, убивают, насилуют. Особенно достается от них Санкт-Петербургу.Кажется, народ уже полностью деморализован и не способен ни на какое сопротивление, а способен лишь по-крысиному приспосабливаться к новым порядкам.
Какими мы привыкли знать декабристов? Благородными молодыми людьми, готовыми пожертвовать собственными жизнями ради благополучия народа. Мечтавшими о свободе и лучшем будущем для России. Согласными во имя принципов отречься от всех благ и отправиться прямиком в сибирскую ссылку.Готовы ли вы услышать новое мнение о декабристах? Согласны ли вы поверить в то, что они были банальными бунтовщиками и действовали отнюдь небескорыстно. Хотите увидеть оборотную сторону их жизни и деятельности? В таком случае ознакомьтесь с мнением молодого петербургского журналиста Алексея Щербакова.
Терроризм, как это ни дико звучит, в последнее время стал привычным фоном нашей жизни. Кадры с захваченными заложниками и распластанными на земле телами боевиков перестали пугать обывателя, а на сообщения об очередных спецоперациях, обнаруженных схронах с оружием и предотвращенных террористических актах мы и вовсе перестали реагировать…Пришло время выяснить, откуда взялось это явление и кто такие террористы, не жалеющие ни чужой жизни, ни своей? Что объединяет народовольцев, ку-клукс-клановцев, красных самураев, кокаиновых партизан и исламских фундаменталистов? Есть ли существенные различия в идеологиях революционера Ивана Каляева и бывшего лидера «Аль-Каиды» Усамы Бен Ладена? Почему разговоры с террористами о морали и невинных жертвах совершенно бессмысленны, а усилия спецслужб всего мира по предотвращению терактов дают неутешительные результаты?
В массовом сознании известные деятели культуры советского периода предстают невинными жертвами красных монстров. Во многом, конечно, так оно и было. Однако не все было так просто. Отношения деятелей культуры – в том числе и литераторов – с советской властью были очень непростыми. Власть пыталась использовать писателей в своих целях, они ее – в своих. Автор предлагает посмотреть на великих писателей советского времени взглядом, не затуманенным слезой умиления. Они были такими, какими они были. Сложными людьми, жившими в очень непростой век.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.