Оборона Севастополя, 1941–1943. Сражение за Кавказ, 1942–1944 - [32]

Сказал и снова лишился чувств.

Важными были данные. В ту штурмовую ночь, когда началось освобождение Новороссийска, первыми к входу в новороссийскую гавань подошли два катера.

Специальными устройствами – тралпатронами – подорвали они преграду. «Вход свободен!» – был дан сигнал. Вот тогда-то и устремились вперед торпедные катера.

Многие прославились при штурме Новороссийска. Известны людям славные имена.

Однако отважному разведчику не повезло. Подвиги многих разведчиков держались тогда в секрете. Так и осталась нераскрытой его фамилия.

Кто знает героя, кто помнит героя – ждем! Отзовитесь!

Старшина Иван Прохоров

Старшина 1-й статьи Иван Прохоров принимал участие в освобождении Новороссийска. Был он в группе моряков-десантников. Когда катера подошли к берегу, вместе со всеми он спрыгнул на землю, вместе со всеми пошел в атаку.

Знают все Прохорова. Отважен в бою старшина. Находчив в бою старшина. Один он троих заменит.

Высадились моряки в районе городской электростанции. Здесь с особой силой оборонялись фашисты. С первых же шагов отличился Прохоров. Прямо на наших бил пулемет. Пока пулемет в работе, не пробиться без крупных потерь десантникам. Понимает это прекрасно Прохоров. Вот бы гранатой врага достать! Метнул он гранату, затем вторую. Достигли гранаты цели. Прекратился огонь смертельный, уничтожен расчет фашистский.

Замолчал пулемет. Но не кончен бой. Завязалась рукопашная схватка. Тверда рука у старшины Прохорова, могуч удар. Встретился он лицом к лицу с гитлеровцами. Взметнулся приклад, и вот – нет врага.

Вновь набежал другой фашист. Секунда. Не стало фашиста второго.

Третий летит. Штык, как копье, – вперед. Рот – до ушей от крика. Секунда. Еще секунда. Не стало фашиста третьего.

Прорвались бойцы вперед. Но тут новая преграда выросла перед моряками – проволочные заграждения. Да не просто колья и колючая проволока, а целая заминированная полоса.

Остановились десантники. И сразу слева, справа по ним огонь. Гибель стоять на месте. Всегда кто-то первым бывает в деле. Всегда кто-то первым идет в атаку. Рванулся вперед Иван Прохоров. Ступил он на минное поле. Сделал несколько шагов. Раздался взрыв. Рухнул на землю Прохоров. Рухнул, но тут же встал.

– Не возьмешь! Не возьмешь! – грозно кричал матрос.

Устремился опять вперед. Снова раздался взрыв. Рухнул на землю Прохоров.

– Ранен!

– Ранен!

– Лежи! Не двигайся!

Однако снова герой поднялся.

– Не возьмешь!

Сделал он новый шаг. Всего лишь два шага насчитали тогда бойцы. С новой силой раздался взрыв. Прокатился он гулким эхом. От этого взрыва – другие взрывы.

Не поднялся больше отважный воин. Совершил он подвиг на поле боя. Всегда кто-то первым бывает в деле. Первым в бою, в атаке. Храбрым из самых храбрых.

Открылся от взрывов проход в минном поле. Устремились вперед десантники:

– Смерть фашистам за смерть героя!

Гадание на Ромашкине

Есть такая игра-гадание: «любит, не любит», «будет, не будет» – гадание на ромашке.

Появился как-то в одной из наших частей боец-автоматчик Михаил Ромашкин.

Смотрят солдаты на Ромашкина, улыбаются, вспоминают игру-гадание:

– «Любит, не любит, будет, не будет».

Нашелся среди бойцов остряк и выдумщик. Предложил он гадание на Ромашкине.

Нет лепестков на Ромашкине. Нет лепестков, но… На то и смекалка солдатская.

Стали бойцы загадывать на шаги. Скажем, идет Ромашкин, впереди какой-нибудь предмет – камень, допустим, или куст на дороге. Загадывают солдаты, на какое слово у этого камня или куста попадет последний шаг Ромашкина: на «любит» или на «не любит», на «будет» или на «не будет».

Только увидят Ромашкина, сразу отсчет начинается.

Те, что гадают про любовь, твердят: «Любит, не любит». Те, что про разные другие слова загадывают, отсчитывают: «Будет, не будет».

Хорошо, удобно гадать на Ромашкине. Круглый год у него сезон.

Началось это гадание еще в те дни, когда наши старались удержать город Грозный. Удержали наши тогда город Грозный.

На город Орджоникидзе потом гадали.

Отстояли воины Орджоникидзе.

На Нальчик гадали: отобьем, не отобьем у фашистов город Нальчик.

Отбили, освободили советские части Нальчик.

На многое гадали солдаты: будет ли письмо из дома, представят, не представят за бой к награде, завезут папиросы или махорку выдадут. Многое есть, на что солдату загадать можно. Конечно, чушь, ерунда гадание. Да как-то подтолкнул солдат к забаве Ромашкин своей фамилией.

Летом 1943 года часть, в которой служил Ромашкин, была направлена под Новороссийск. Влилась она в 18-ю армию, которой командовал герой боев за Кавказ генерал Константин Николаевич Леселидзе.

Вскоре слух о рядовом Ромашкине и солдатской выдумке дошел до командующего армией. Усмехнулся генерал Леселидзе, понимал он шутку:

– Забавно!

И вот, было это как раз накануне боев за освобождение Новороссийска, попался рядовой Ромашкин на глаза самому генералу. Был с генералом Леселидзе его адъютант. Адъютант первым и заметил Ромашкина:

– Товарищ генерал, вот он, тот самый Ромашкин.

Посмотрел генерал – бравый солдат.

Заметил солдат генерала, подтянулся, перешел на строевой шаг, отдал, как полагается, честь.

«Хорош солдат, хорош!» – подумал про себя генерал.