Обнаженная для любимого - [6]

— И?

— Льюис смог это превозмочь. И мне остается лишь восхищаться тем, с каким мужеством он вступает в новые отношения. Может показаться, что и не было тех глубочайших ран, которые оставило в его душе предательство жены. Он вновь обрел способность смотреть на жизнь светлым взглядом, — доверительно произнес Нэйлор.

— Для чего вы все это рассказываете мне? — сухо поинтересовалась Ромилли.

— Как мне известно со слов Льюиса, ваша мама сейчас также находится в процессе развода… — осторожно произнес Нэйлор. — И у меня есть основание считать, что для них обоих эта встреча — настоящий прорыв, — пояснил коллега и друг Льюиса Селби.

— Вы использовали слово «прорыв», — заметила его Ромилли. — Вы военный стратег?

— Нет, мисс Ферфакс, — рассмеялся Нэйлор Карделл.

— В таком случае вы возомнили себя Купидоном, — еще более агрессивно произнесла Ромилли.

— Послушайте, мисс Ферфакс, пока мы не сели за общий обеденный стол, давайте все проясним, — мягко предложил Нэйлор. — Я здесь потому, что Льюис попросил составить вам компанию. Он не уполномочивал меня влезать в устройство его отношений с вашей мамой. Все, что я вам наговорил, исходит исключительно от меня. Я согласился для того, чтобы у Льюиса и Элеонор был шанс. Полагаю, вы здесь по той же самой причине.

— Именно так, — холодно подтвердила Ромилли.

— Очень рад, что мы все выяснили, — подытожил молодой человек. — Из нас вполне может сложиться неплохая компания, если мы решим сыграть в гольф или бридж.

— Вы женаты? — ошарашила его своей прямотой Ромилли.

— Я холост, — ответил он после короткой паузы.

— Намерены придерживаться этой стратегии и впредь? — буравя его суровым взглядом, продолжала выяснения девушка.

— Не исключено. Брак показан далеко не всем, — вынужден был ответить Нэйлор, несколько смутившись.

— Весьма трезво, — оценила Ромилли и встала к нему вполоборота, ища глазами Элеонор и Льюиса.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Субботним утром Ромилли проснулась рано.

Она с величайшим неудовольствием заметила, что чувствует смущение. Независимая и прямолинейная девушка, какой с некоторых пор считала себя Ромилли Ферфакс, она вдруг устыдилась своего поведения накануне вечером.

Присутствием Нэйлора девушка была сконфужена более, чем могла самой себе признаться. Она рассчитывала лишь составить компанию матери, ободрить ее, пока та не почувствует уверенности, общаясь с Льюисом Селби. То, что он будет не один, стало для Ромилли полной неожиданностью. Даже объяснив себе, как могла случиться такая оплошность, девушка продолжала ощущать неловкость.

Ромилли перебрала в уме все реплики, сказанные прошедшим вечером за столом, вплоть до дежурных.

— Полагаю, нам пора отправляться домой, — проговорила Элеонор Ферфакс.

— Благодарю вас за столь приятный вечер, — откланялся Льюис Селби, проводив дам до машины на парковке.

— Даже более приятный, чем я могла предположить, Льюис. Очень признательна вам за приглашение, — отозвалась Элеонор, медля с прощаниями.

Она подарила пожилому джентльмену столь обворожительную улыбку, что Ромилли смутилась от такой откровенности.

Сама Ромилли натянуто улыбнулась Льюису Селби, поспешно кивнула Нэйлору Карделлу, после чего юркнула в салон авто.

— Что ты скажешь о нем, милая? — елейным голосочком поинтересовалась Элеонор, отъезжая.

— Приятный господин. Одобряю, — лаконично ответила дочь.

— Я имела в виду Нэйлора, — уточнила Элеонор.

— Далеко пойдет, — еще более коротко откликнулась Ромилли.

— Мне показалось, вы поладили. У меня, конечно же, не было времени наблюдать за вами пристально, но в те пару раз, что я посмотрела в вашу сторону, вы показались мне милой компанией. Я заметила, что ты улыбалась его шуткам. Так ли это, девочка?

— То, что мы не вцепились друг другу в глотку, отнюдь не означает, что мы милая компания, мама, — резко парировала Ромилли.

Элеонор воздержалась от дальнейших расспросов. Они доехали до дома в молчании и разошлись по спальням.

В отношениях матери и дочери произошли перемены, которые Ромилли не сразу заметила в силу своей внутренней напряженности. Она, так же как и мать, не была склонна выставлять свои негативные переживания напоказ, оттого старательно делала вид, будто чувствует себя превосходно, — настолько старательно, что от усердия не могла оценить в должной мере, что происходит с окружающими ее людьми.

А ведь ее мама, наконец, обрела долгожданное равновесие! Она стала теплее и внимательнее смотреть на Ромилли. Элеонор начала тревожиться за дочь так же, как Ромилли еще недавно тревожилась за мать.

Льюис Селби звонил каждый день. Пару раз в отсутствие Ромилли он заезжал к Элеонор на чашечку кофе.

О чем они разговаривали, Ромилли не считала нужным выспрашивать, Элеонор не считала нужным отчитываться. Но интуитивно девушка чувствовала, что Льюис — лучшее, что могло случиться с Элеонор после развода с Арчером Ферфаксом.

Она лишь с раздражением вспоминала давешний ужин при участии Нэйлора Карделла и надеялась, что это никогда не повторится.

Сей молодой человек, при всей его видимой положительности, почему-то заставил ее насторожиться. Ромилли еще могла уверовать в то, что седовласый Льюис Селби, человек шестидесяти с лишним лет, умудренный жизнью, хлебнувший лиха, действительно представляет собой настолько же приятное, насколько и редкое исключение. Но то, что выхоленный вчерашний юноша в дорогом костюме, с манерами усердного клерка и с многообещающим будущим преемника руководителя крупной телекоммуникационной корпорации может быть настолько же хорош, насколько выглядит, она отказывалась верить.