Обмануть смерть - [96]

А Пулад действительно боится, неожиданно осознал Феликс. Скорее всего, не смерти в бою. Чего-то впереди. Того самого проклятого места. Но идет, и потому сорвался. Они все боялись в душе, особенно не понимающие, зачем вся экспедиция задумана, и для чего их толкают вперед без надежды вернуться. А ведь монах нечто знает, и его всерьез пугает эта истина. Открывшееся внезапно оказалось для Феликса крайне неприятным.

– Она не сумеет ехать дальше, – озабоченно сообщил лекарь, когда, собрав порох и обшарив карманы убитых, остальные вернулись. – Пулю я извлек, но ранение серьезное. И крови потеряла много.

– Прикажешь сидеть здесь и ждать, пока вылечишь? – с сарказмом спросил Пулад.

– Тот храм, о котором она говорила, должен быть неподалеку.

– Вряд ли нам там обрадуются, – задумчиво сказала Кара, – но… Оставим жрецам. В конце концов, заплатим. Не бросать же ее.

– Она не из империи, почему ей должны отказать?

– По коням! – зычно скомандовал Пулад, дождавшись, пока раненую погрузят и привяжут. К счастью, Маргат все равно пребывала без сознания и только иногда что-то неразборчиво бормотала на неизвестном легионерам языке, ни к кому конкретно не обращаясь.

Они тронулись вдоль бесконечно петляющей реки. К счастью, по камням вброд через сильное течение идти не пришлось. Пять мостиков попались один за другим. Весьма плохие, однако, хоть какая то помощь при переправе. Надо только следить, чтобы конь с дуру не ступил в одну из дырок. К счастью, животные редко бывают настолько глупы, а отбирали при покупке специально не норовистых скакунов, а спокойных вьючных лошадей. Быстрота хороша для равнин. Здесь важнее выносливость и неприхотливость в питании.

– Приехали, – с облегчением сказал лекарь.

Действительно, за очередным мостиком открывалась убогая панорама так называемого храма. Если не считать хорошо знакомых ворот из двух больших обломков скал, перекрытых сверху плитой, ничто не напоминало привычные величественные соборы. Около полутора десятков весьма невзрачных строений располагались на склоне невысокого холма вне периметра святилища. Часть явно не имела отношения к культовым постройкам и стояла чуть на отшибе. Может быть, пристанище для гостей и жрецов. Над такими лачугами возвышались очажные трубы. Значит, там готовили пищу и грелись.

Еще ниже обширный хозяйственный двор с конюшней, коровником, крытым загоном для овец и коз, кладовыми для хранения зерна и других продуктов. В этом отношении здешние священники ничуть не отличались от проживающих в империи. Кроме того, наверняка на одних подношениях в подобной глуши не продержаться. Приходится заниматься хозяйством.

– Ступай, – сказал сквозь зубы Пулад лекарю. – Твоя идея.

Брат Ордена Солнца не испытывал желания посетить пристанище чуждых ему богов. Если раньше такое и случалось, то в руках у него имелись меч или факел. И просить тамошних хозяев он ни о чем не собирался. Здесь убивать жрецов было бы несколько неуместно, хотя руки так и чесались избавить мир от служителей ложных сущностей.

Лекарь, не переспрашивая, устремился внутрь. Феликс, повинуясь жесту Пулада, следом. Даже здесь начальство не желало выпускать из виду их ученого старичка. Куда он денется? Такой же сомнительный чужак для горцев, как все остальные. Да и сил у него осталось немного. Все они сдали, но тяжелее всех пришлось самому старшему по возрасту. Исхудал, лицо обтянуто кожей, и если бы не приобретенные лошади, почти не имел бы шансов дойти. Неизвестно, может, просто оттянули его кончину на время. Отдышка уже давно, и ходит неловко.

Лекарь задержался у входа, помыл руки из ковша, прополоскал рот, сплюнул на землю. Налил в ладонь и протер ручку ковша, оставив его для следующего чистым. Феликс с изумлением следил за его действиями. Ничего подобного перед посещением храма Солнца не делали, а он творил положенное привычно и не задумываясь. Явно в курсе, что и зачем. Феликс послушно повторил символическое омовение. Если некто внимательно смотрит, зачем сходу настраивать против себя?

Потом поднялись по трем ступенькам в храм. Вот это осталось прежним, как, наверняка, и смысл – нижний храм для мертвых, отвергнутых Судией за грехи, средний – просто Мир поднебесный, и верхний – божественный.

Помещение внутри не имело освещения кроме маленьких окон под потолком да парочки факелов у стенки и было практически пусто, если не считать ряда предметов у стены. Не узнать символ Воина – меч, способен разве полный идиот. Косой крест Врача и сейчас красуется на рубахе сопровождаемого им лекаря. Тот чисто машинально сделал некий жест в сторону своего знака. Ничего удивительного. Многие традиции уходят в такую глубину, что их не вытравить никакими указами. Среди легионеров тоже бытовали наполовину тайные обряды, и многие даже не подозревали о первоначальном их смысле.

Так же просто определялись мрачный череп, игральные кубики, лошадь или дельфин. Но присутствовали и достаточно сомнительные символы. При всем своем многолетнем чтении и интересе к разным знаниям, он не смог бы ответить, кого подразумевали под знаком ладони, глаза, крылатого барса или человека с бараньей головой. Можно, конечно, спросить, но не сейчас и без свидетелей. Еще не хватало, чтобы свои же коситься начали из-за его странного любопытства. Нормальный легионер в такие теологические дебри не забредал и волновался на более правильные темы: бабы, жратва, оружие, сон и возможность сделать карьеру. Ну, а это для особо умных. Тот же Крей всем хорош, но абсолютно не пытается задуматься о завтрашнем дне.