Эш фыркнула.
— Ты напоминаешь мне мисс Первес. Может, еще порекомендуешь нетбол в восемь часов, Джо?
Джоан тоже рассмеялась.
— Ладно, ладно. Не буду больше изображать из себя заботливую тетушку. Делай, что хочешь, и я буду делать, что хочу. И обе будем получать удовольствие от убеждения, что другая совершает ошибку.
— Идет, — быстро согласилась Эш.
Так они часто говорили еще в школьные годы, когда спорили.
— Идет. — Эш почувствовала, что Джоан усмехается. — Больше никаких нравоучений. Лучше расскажи мне, что там у вас происходит, кроме, разумеется, преступлений твоего пса.
Эш порылась в памяти. Вряд ли Джоан будет интересно услышать о раненом барсучонке, находящемся на излечении в ее гараже, или приготовлениях к деревенскому празднику. Джоан, как она часто провозглашала с особенной ядовитостью перед теми, кого недолюбливала, была существом городским.
— Ну, за моим отцом гоняется вдовушка. Он вернулся с Багамских островов раньше времени и хоть и не признается, но она никак от него не отстает.
— Обожаю твоего отца, — с удовольствием возвестила Джоан. — Успеха ему. Что еще?
Эш постаралась припомнить:
— Кто-то, наконец, купил Гейт-хаус. Теперь у меня есть сосед всего в трех милях. — И добавила со злорадством: — Эм в восторге. Похоже, у него нет жены.
На Джоан сообщение впечатления не произвело.
— Тогда у него есть дружок, или он платит жуткие алименты. Или у него аллергия на брак.
— Тут он не одинок, — не сдержалась Эш. Джоан с шумом втянула воздух. Эш сразу же захотелось дать себе пинка. Зачем она это сказала, черт побери? Пусть это и правда, но Джоан снова может приняться за свои нравоучения.
Чтобы опередить Джоан, она быстро сказала:
— И еще мне тут надоедают какие-то ковбои, пытающиеся купить дом.
В качестве отвлекающего маневра это сообщение сработало блестяще. Джоан тупо переспросила:
— Купить дом? Ты хочешь сказать, твой дом? Особняк Хейс? Кто бы это мог быть? И зачем?
— Некая компания под названием «Недвижимость Дейр». Вроде бы им нужен лес при усадьбе. Когда я отказалась, они предложили мне громадную сумму за все поместье.
— Они что?
— Предложили абсолютно неотразимую сумму, — совершенно серьезно сообщила Эш.
— Бог ты мой, — снова тупо сказала Джоан. — Неотразимую для кого?
— Вот здесь ты добралась до сути, — сухо заметила Эш. — Тот щеголь, которого они прислали ко мне, был явно ослеплен.
Джоан начала смеяться.
— Но не ты. О Господи, здесь они явно не на ту напали.
— Да, мне тоже показалось это несколько странным, — серьезно согласилась Эш.
— Они могли бы получше разузнать, что и как. Разве они не знали, что тебе плевать на деньги? И если тебе вздумается, ты можешь запросто скупить все графство?
— Полагаю, — сдержанно заметила Эш, — что эту компанию мало интересует, что представляют из себя другие люди. Они просто решают, что надо компании, и лезут напролом с дубиной. Ну и, разумеется, чековой книжкой.
— Что ж, теперь им придется посмотреть на вещи несколько по-другому, — хмыкнула Джоан. — Догадываюсь, ты сообщила им взгляды Эшли Лоуренс на жизнь, весь мир и человеческую жадность. — И задумчиво добавила: — Знаешь, мне даже немного жаль их, кто бы они ни были.
Эш улыбнулась.
— Да, я была несколько резка, — согласилась она охотно. — Думаю, они не вернутся.
Лондонская квартира находилась на верхнем этаже здания в стиле эпохи короля Эдуарда. Декораторы ободрали все внутри, оставив лишь лепные высокие потолки и огромные камины. Инкрустированный пол был сделан из дерева, доставленного со всех концов мира. Кресла глубокие и удобные. Массивный письменный стол, выполненный из скандинавского дуба, освещался лампой, напоминающей робот работы Джиакомметти. Кругом идеальная чистота и безошибочно мужская атмосфера, которой полностью соответствовал единственный жилец этой квартиры. В круге света он выглядел отстраненным, вроде принца времен Возрождения. Но даже когда он сидел над бумагами, в нем чувствовалась физическая мощь, мужская сила, собранная и сдерживаемая, но от того не менее опасная. Вам не захотелось бы схлестнуться с этим человеком. Ни в какой области. Так что приходилось лишь удивляться, насколько многие лезли на рожон.
Во всяком случае, именно так думал человек, приближавшийся к столу, слегка постукивая каблуками по натертому полу. Высокий, подтянутый, лет шестидесяти. Мгновение он смотрел на склонившуюся над столом фигуру. Поскольку фигура не двигалась, он кашлянул.
— Простите, сэр. К вам пришел гость. Он уже поднимается.
Джейк Дейр поднял голову от стола. У него было худое умное лицо с внимательными темными глазами. Несмотря на здоровый загар, он имел утомленный вид, как будто окончательно вымотался или неважно себя чувствует.
— В чем дело, Мариотт?
Лицо Мариотта было непроницаемым.
— Его высочество, сэр. Он уже здесь.
— Что? Разве уже так много времени?
Джейк потер глаза и взглянул в окно. Удивился, что, пока он работал, почти совсем стемнело. Вечернее небо за окном пентхауса посерело в густых английских сумерках. Работая с настольной лампой, он совсем этого не заметил. Интересно, что часто в последние дни он не замечает, как быстро бежит время, мелькнула мысль.
