Облако Пустоты. Жизнеописание и наставления великого чаньского учителя Сюй-юня - [69]
Решив, что Шэнь-цзань насмехается над ним, учитель, отложив в сторону свою сутру, спросил: «Ты отсутствовал так долго, кого ты встречал и что узнал, что стал таким разговорчивым?» Шэнь-цзань ответил: «Простившись с вами, я присоединился к общине Бай-чжана, где получил от учителя Бай-чжана указание, как останавливать (мышление и разграничивание). Поскольку вы уже стары, я вернулся, чтобы отдать вам долг благодарности». Вслед за чем учитель поведал собранию монахов (о случившемся), велел накрыть вегетарианский стол в честь Шэнь-цзаня и попросил его объяснить дхарму. Последний занял почетное место и изложил учение Байчжана:
От этих слов его прежний учитель пробудился к истине и сказал: «Я и подумать не мог, что в свои старые годы услышу о высочайшем образце». Затем он передал Шэнь-цзаню управление монастырем и почтительно попросил последнего стать его собственным учителем.
Видите, как все легко и просто! Как же мы, проведя на этой чаньской семидневке более десяти дней, не сумели пробудиться к Дао? Все потому, что не проявляли достаточной решимости и прилежания в практике, принимая ее за детскую забаву или полагая, что все, что от нас требуется, это сидеть и медитировать в зале чань. Это совершенно неверно. Те, кто по-настоящему направляет свое сознание на практику, не разграничивают движение и покой, для них хорошо любое место, даже улица или рыночная площадь. Некогда жил один монах-«мясник», который ходил за наставлениями в разные места. Однажды он зашел на рыночную площадь и проходил мимо мясной лавки, в которой каждый покупатель настаивал на том, чтобы ему дали «чистое мясо»[229]. Вдруг мясник, разозлившись, отложил свой нож и обратился к ним: «А какой кусок мяса не чистый?» Услышав это, монах-«мясник» мгновенно просветлел[230]. Очевидно, что древним не требовалось медитировать в зале чань для своей практики. Сегодня ни один из вас не говорит о пробуждении, разве это не пустая трата времени? Сейчас я прошу учителя Ин-цы и других учителей снова провести экзамен.
Учитель Сюй-юнь вышел из зала, учитель Ин-цы провел экзамен, а после наставления все заняли свои места. Сюй-юнь снова вошел в зал. В тишине снова отзвучали все фразы и затем были принесены чай и лепешки. Все собравшиеся встали, когда учитель Сюй-юнь в официальном одеянии снова вошел в зал и сел перед Буддой. Очертив бамбуковым посохом круг[231], он сказал:
Роспуск.
Вскоре учителя пригласили в Ханчжоу, куда буддийские организации послали упасаку Ду Вэя встретить учителя. Прибыв туда на девятнадцатый день второго месяца, учитель остановился в храме Цзинцы, где провел собрание, посвященное дхарме, на котором несколько тысяч человек стали его учениками. Ему предложили стать настоятелем монастыря Линъинь, но он отказался по причине преклонного возраста и плохого здоровья. По приглашению настоятеля Мяо-чжэна и учителя дхармы У-ая из монастыря Линъянь учитель отправился в Сучжоу для проповеди дхармы собранию, после чего посетил Хуцю (Тигровый холм) и почтил ступу чаньского учителя Шао-луна (потомка Линь-цзи по дхарме). Прибыв туда, он обнаружил, что территория этой святыни разграблена, ступа и стелы с надписями исчезли. Он раньше посещал это святое место во времена правления под девизом Гуан-сюй (1875–1909) и хорошо помнил его. Теперь то место превратилось в груду черепков и кирпичей. Учитель обсудил этот вопрос с местными влиятельными людьми, а также посовещался с буддийскими законниками в Шанхае, которые собрали средства для восстановления ступы. Настоятелей Мяо-чжэня и Чу-гуана из Хуцю попросили заняться восстановлением, и в течение месяца все было устроено.
По пути в Сучжоу учитель посетил храм Шоушэн в Баньтане, где отдал дань почтения ступе учителя Юань Шаньцзи. После этого он был приглашен приверженцами чаньской школы из Наньтуна посетить гору Ланшань, где провел собрание, на котором проповедовал дхарму. И там несколько тысяч человек стали его учениками. После этого собрания он вернулся в Шанхай. Произошло это в конце третьего месяца.
