Обитель зла - [90]

60

Эльза словно загипнотизированная сидела на старом изношенном диване, смотрела на него и слушала. Ее сердце билось как бешеное, и его удары отдавались внизу живота. Он был старше ее. Намного старше. Он был прекрасен, он был пьян, и он был сумасшедшим. Больше она ничего о нем не знала. Тот, кто приглашает в свою квартиру совершенно незнакомую женщину с улицы, а потом еще и играет ей на рояле, должен быть просто ненормальным. И такой же была она. Потому что женщина, которая идет в квартиру к совершенно незнакомому мужчине, даже не обменявшись с ним парой фраз, не просто сумасшедшая, а та, которой или жить надоело, или она влюблена.

На столе лежала пара фотографий. Фотографий, где у него полосы были немного короче, чем сейчас, а внизу стояло его имя – Амадеус.

Когда он сделал короткий перерыв, чтобы выпить вина, она спросила, правда ли, что его зовут Амадеусом. Он лишь кивнул. И она представилась ему так же, как назвалась когда-то Антонио: «Элизабетта».

– Откуда ты так хорошо знаешь немецкий? – спросил он.

– Это потому что у меня мать немка. – Больше она ничего по этому поводу не сказала, а он удовлетворился таким ответом.

Вино ударило Эльзе в голову, ей захотелось спать. Диван был мягким, а музыка настраивала на мечтательный лад. Около полуночи она вытянулась на диване и заснула.

Тим пришел в три часа ночи. Фильм «Дорога на пляж» получил серебряную колокольню, и Тобиас, режиссер, похоже, больше разозлился из-за второго места, чем обрадовался ему. С вечеринки после вручения наград он быстро исчез.

Тим очень жалел, что Амадеус не пришел и лично не получил награду за свою музыку, но, похоже, больше никто не заметил его отсутствия. А чуть позже и Тим о нем забыл. Он флиртовал с артисткой, исполнявшей в фильме главную роль, до тех пор, пока ту внезапно не забрал с вечеринки ее сверхзанятой муж в безвкусном костюме в редкую полоску. Тим почувствовал себя настолько разочарованным и несчастным, что не пропускал ни один бокал, который ставили перед ним официанты, разносившие напитки на маленьких серебряных подносах. В итоге у него начались трудности с отправкой на такси, потому что он даже не мог более-менее вразумительно назвать свой адрес.

Когда он с трудом поднимался по лестнице, ему в голову пришла мысль, что с Амадеусом могло что-то случиться и потому он не пришел на вручение наград. Поэтому Тим, прежде чем пойти спать, заглянул в гостиную. На диване спала очень молодая женщина, а Амадеус лежал на полу и тихонько похрапывал. Это объясняло все.

Тим, не раздеваясь, как был, улегся в кровать и немедленно уснул. На следующее утро он забыл о женщине на диване, потому что на завтраке, который состоялся около часу дня, ее уже не было.

Эльза проснулась в половине восьмого. На улице только начинало светать. Ее тронуло то, что Амадеус спал на полу возле ее дивана. Поскольку у нее не было с собой даже листа бумаги, она написала свой номер телефона на бумажном носовом платке и выскользнула из квартиры.

В три часа дня он позвонил.

– Где ты? – спросил он.

– У себя.

– Я могу приехать?

– Да, конечно.

Она назвала свой адрес и с бьющимся сердцем стала ждать.

Но он не приходил.

Она ждала до девяти часов. Через двадцать минут она вышла из дома.

В его квартире горел свет, но гардины были закрыты. На Виа делле Терме было тихо, только время от времени мимо с треском проезжал мопед «Веспа», но музыки больше не было слышно. Он не играл. Может быть, спал или был не один.

Она не решилась позвонить в дверь, просто стояла перед домом, носком туфли писала его имя на тротуаре, на брусчатке и не знала, что делать.

Тим оставил его в покое.

Он выпил две бутылки вина и все послеобеденное время записывал музыку, которая все еще звучала в его голове. В восемь часов вечера он уснул, уронив голову на клавиши.

Через два часа он начал постепенно приходить в себя и потихоньку вспоминать, где находится. Под потолком горела люстра, и это моментально вернуло его к действительности. Он посмотрел на часы. Десять минут одиннадцатого. Проклятье! Он пошел в кухню и открыл холодильник. Там не оказалось ничего, за исключением открытой банки томатного соуса, пары высохших стручков перца, маргарина и нераскрытой упаковки пармезана. И только сейчас он вспомнил, что целый день ничего не ел, лишь выпил две бутылки вина. Он почувствовал изжогу и выпил немного воды прямо из-под крана. У воды был металлический горький привкус от старых труб, и он ее выплюнул.

Квартира была пуста. Тим даже не оставил ему записки. Наверное, он расстроился из-за своего квартиранта, который или был пьян, или спал, или играл на рояле.

Элизабетта… Ему захотелось снова ее увидеть. Когда он натягивал свитер, взгляд его упал на телефон, стоявший на полу. Воспоминание пронзило его, как укол в грудь. Прошло уже несколько часов с тех пор, как он сказал, что придет. Проклятье! После нескольких долгих минут поисков он нашел измятый бумажный носовой платок с ее телефонным номером. Он звонил больше двадцати раз. Ее не было дома.

Но когда-то она все равно придет. Ему нужно было только поехать к ней, сесть перед дверью и ждать.

Он вышел из дома и увидел ее. Она не улыбалась, скорее выглядела смущенной, словно ее поймали на месте преступления. Похоже, она опасалась, что он почувствует себя в осаде и что она будет мешать ему. Конечно, она не заинтересовала его, иначе бы он пришел.