Обитель - [55]

Вдруг накатила усталость, и Вера села на застеленную кровать, закрыла лицо руками. В соседней комнате на столе лежали записки журналистки, там же Вера видела кладовку, которая, видимо, была превращена в архив, сразу напомнивший Вере квартиру Станки в Питере. Но сил разбираться во всем этом не было. Вера не понимала, как соседке удается не сдаваться просто от безысходности. Что такого Вера могла здесь найти? Куда потом надо было звонить или ехать? Вера почувствовала, что по щекам катятся слезы, и поскорее вытерла лицо. Плач нужно было оставить на потом. Поднялась, прошла в офис журналистки, быстро просмотрела записи, потом включила ноутбук. В кладовку заглянула – там и вправду было что-то вроде картотеки. Пара тонких газетных подшивок и стопки документов.

Полчаса спустя они с Микко сидели на кухне. Фотограф не подвел, хотя его выбор еды сложно было назвать подходящим для завтрака – Вера вскрыла горячий картонный кубик и обнаружила там очень аппетитного вида гречневую лапшу.

– Приятного аппетита, – сказала она. – Спасибо вам.

– Не за что. – Микко склонился над собственной едой – такой же лапшой, только присыпанной кунжутом. Вера решила не спрашивать его, почему он решил, что ей нельзя кунжут. Возможно, в этом городе людей, любящих кунжут, выставляли голыми на мороз, и он решил ее не подставлять. Свою же собственную постыдную любовь скрывать уже не пытался. Вера хмыкнула – даже один вид еды несколько приподнял ей настроение.

Пока ела, старалась ни о чем не думать. Микко молчал и смотрел в коробку. Ему тоже, видимо, думать не хотелось. Зато, закончив, Вера вернулась в офис, открыла в ноутбуке список полицейских участков Петрозаводска. Нужно было позвонить в каждый и все-таки попытаться выяснить, где держат Элеонору. На центральную диспетчерскую информация могла не поступить, но ведь тот, кто работал в самом участке, знал, кто сейчас сидит в камерах. Вера достала телефон и стала набирать первый номер.

Костя потер воспаленные глаза. Он уже третий час разговаривал с приехавшими-таки господами из Следственного комитета, и разговор, про который сразу стало понятно, что ведется он просто так, все никак не заканчивался. Старшие следователи, кажется, и сами не очень понимали, что делают, и поэтому Костя то перечислял им какие-то случайные данные о количестве заключенных в области, которые вспоминал навскидку, то снова начинал описывать пепелище, на которое ни один из них поехать не захотел.

В начале разговора в кабинете сидел еще Даниил Андреевич, но тот в конце концов извинился и ушел, сославшись на встречу с министром. Потом следователи по одному вызывали тех, кто ездил с Костей на пепелище. Около одиннадцати зашел судмедэксперт – и ему пришлось отчитываться за каждый доставленный труп. По его лицу Костя видел, что тот предпочел бы находиться где угодно еще, даже пускай в морге с телами, но честно старается поддержать коллег. Вообще все в участке, да и наверняка в городе, перешли на оборонное положение: когда Костя утром пришел в участок, с ним за руку поздоровались даже те, кто обычно отворачивался. СК, уполномоченный по правам детей – все это была общая беда. Отдельно влияла черно-белая фотография Казаченко, распечатанная кем-то на принтере и приклеенная на стену. Под ней уже возникла банка с одиноким цветком.

Костя чувствовал, что вчера, пока носился туда-сюда, руководил сначала на пепелище, потом по телефону «штурмом», сам не успел ни разу по-настоящему задуматься о том, что такое эти трупы. Живые и, судя по показаниям судмедэксперта, совсем недавно живые люди. Безумные фанатики, решившие жить в лесу, – может быть. Но ведь там были дети, которые ничего подобного не выбирали. Просто жили как есть, пока не умерли. Костя решил, что, когда допрос наконец закончится, поедет в морг, посмотрит на тела еще раз.

– Микко! – Вера вскочила из-за стола, побежала на кухню, на ходу открывая карту в телефоне.

– Что такое? – Фотограф поднялся, смотрел испуганно.

– Я ее нашла! – Вера помахала телефоном. – Я Элю нашла!

– Где она? – спросил Микко.

– Пятый участок. – Вера показала Микко карту. – Это тот, который у вокзала. Где мы были!

– Как? – Микко смотрел то на нее, то на телефон. Вера гордо выпрямилась. Сразу немного погрустнела, потому что подумала о том, как здорово было бы рассказать о своей выдумке соседке.

– Я звонила и говорила: «У вас содержится Элеонора Тарасовна Панферова», а дальше ждала реакции, – сказала Вера. – И во всех почти участках сразу спрашивали мои Ф. И. О. и почему я вообще звоню, но только в пятом дежурный сразу ответил: «Нет такой».

Микко посмотрел на нее неуверенно.

– Что? – спросила Вера. – Вам кажется, это не доказательство?

– Я не… – Микко развел руками. – Я не знаю, я никогда такими вещами не занимался…

– По-моему, этого достаточно. – Вера убрала телефон, хлопнула в ладоши. – Собирайтесь, и пойдем туда. Нам все равно нужно что-то пытаться сделать.

В этот момент ее телефон завибрировал звонком.

Глава пятая

Девка выбежала из избы, и Варвара кряхтя пошла к кровати, стянула к себе подушку, сняла с нее наволочку. Потом вернулась к столу, пролила в ткань еще горячего чая. Сама смотрела в сторону, дыхание задерживала. И так чувствовала головокружение, тягучую боль в затылке – надышалась с кружки, пока Адриашка свой чай допивал. Пар и сейчас от чая шел сильный, полный.