Обитатели миража. PR специального назначения - [50]

Мне никогда не нравилась война. Не знаю, по­чему-то героические подвиги на фронтах Великой Отечественной войны меня не вдохновляли на их повторение. То ли их расписали недостаточно при­влекательно, с моей точки зрения, то ли природный скепсис брал свое, и вместо того, чтобы восхищать­ся и преклоняться перед подвигом Александра Матросова, закрывшего амбразуру пулемета своей гру­дью, я начинал прикидывать, а как бы поступил сам на его месте? Наверное, постарался бы, во-первых,сохранить себе жизнь, потому что таких амбразур много, а жизнь — одна.

Но ведь и задание тоже было необходимо выпол­нить? Можно было решить проблему амбразуры ме­нее эффектным, но более результативным путем. Например, пробравшись к этой амбразуре, раз ты все равно до нее добрался, и кинуть внутрь противо­танковую гранату, или завесить ее полой шинели, в конце концов... Вероятнее всего, Героем (посмерт­но) я бы не стал, но задание было бы выполнено.

Поэтому, прежде чем начинать какое-то дейст­вие — любое — полезно проиграть его в собственном мозгу, оценить пути подхода к цели, возможности выполнения и, самое главное, последствия.

Мы рассматриваем возможности и способы пе­редвижения в конфликтной точке. Если мы нахо­димся в расположении российских войск, то здесь альтернативы быть не может, всем транспортом на своей территории владеет армия. Это вертолеты, БТР - бронетранспортер, БМД - боевая машина десанта, БМП — боевая машина пехоты, командир­ские «уазики» — в любом случае выбор средства пе­редвижения лишь отчасти зависит от тебя, но лишь в том плане, едешь ты предложенным транспортом или не едешь. Если ты отказываешься, то командир с заметным облегчением занимает свое место, и ты остаешься, окруженный клубами пыли. Если ты со­глашаешься, то садись на предложенное тебе место без споров и пререканий.

Во-первых, твоя склонность к дискуссиям под­рывает авторитет командира, во-вторых, этот спор может оказаться последним в этой части, так как командир вправе тебя попросту выгнать... Выполни все первоначальные его требования и, таким обра­зом, он становится в некоторой степени твоим должником. Если в дальнейшем ты потихонечку по­просишь его как бы об одолжении переместить тебя на другую точку, другое место, это обязательно будет выполнено...

Если ты работаешь в условиях «гражданской» войны, когда граждане одного государства убивают соотечественников в борьбе за непонятные тебе ценности, вопросы передвижения начинают играть первостепенную роль. Приходится нанимать ма­шину. К этому процессу нужно относиться со всей ответственностью. Во-первых, необходимо обра­тить внимание на номера и марку машины. Номера должны соответствовать тому региону, по которому вы собираетесь передвигаться, либо не соответст­вовать совершенно. Так, передвигаясь по Дагеста­ну и Чечне на машине с ленинградскими номера­ми, мы ставили б тупик и немое изумление всех нас проверяющих. Вместо того, чтобы задавать нам глупо привычные вопросы, всех почему-то страш­но занимало, каким образом наш раздолбанный «Москвич» оказался так далеко от места регистра­ции.

Во время развития диалога разговор переходил на достоинства и недостатки отечественной авто­техники, потом плавно переходил к мастерству вож­дения, а потом, в ходе беседы, как-то незаметно уле­тучивалась цель, с которой нас остановили. Следо­вало непременное приглашение на чашку чая, доставались напитки покрепче, и вскоре, так и не показав никаких документов, мы расставались луч­шими друзьями именно этого конкретного блокпо­ста. Иногда к нам в машину подсаживался какой-нибудь родственник командира следующего поста и ехал с нами, чтобы, во-первых, повидать родича, во-вторых, облегчить нам процедуру прохождения до­смотра.

Если в армии ты подвергаешься тем же опаснос­тям, что и окружающие тебя бойцы и командиры, то в условиях индивидуального передвижения забота о

сохранности транспорта, а следовательно, и твоей головы, ложатся на тебя самого...

В том, что война стала с некоторых пор как-то бесчеловечнее, подлее, что ли, сходятся многие на­блюдатели. Сейчас журналиста могут взять в плен и держать в мокром подвале, пока его не выкупит ре­дакция или добрый дядя-меценат. Перед команди­ровкой на эти темы как-то не думается. Но вот именно сейчас журналисту, который собрался ехать в командировку, следует иметь в виду следующее.

Он должен быть готов к тому, что на его жизнь и свободу может быть совершено покушение. Мотивы покушения — от убийства «на всякий случай», чтобы ни до чего не докопался, до убийства из корыстных побуждений, ради одежды и тех немногих команди­ровочных денег, которые у журналиста могут быть при себе. В силу своей открытости и общительности журналист сейчас становится лакомой добычей для преступников разного толка. Сходные истории бы­ли у меня и у Сергея Герасименко, когда мы в разное время посещали лагерь беженцев из Чечни. Глядя на журналистов, расхаживающих по лагерю без охра­ны, женщины-беженки на своем гортанном языке, не особенно стесняясь, рассуждали о том, что вот по лагерю ходят «живые деньги», но вот спрятать, что­бы потребовать за них выкуп, - негде...