Обитаемая. Восхождение в рай - [25]
III
- Кака-ая каю-юта-а-а! - Склад наполнился сочащимся любопытством эхо. - Ой-ей, Лестер, ты посмотри сколько всего-о. Еще говорят, у меня в комнате горничных теря-а-ают.
Коридор сзади хрюкнул, сдавленное сопение выдало:
- Да неужели же?
Путешествующее на скрипящем раритете дите развернулось на пятках. Петрович перехватился поудобней и насторожено проворчал:
- О, да! Ты ангел, деточка. Ну же, слезай с тележки уже. Приехали. - Взмокший грузчик обреченно вздохнул. Пошатнувшаяся от общения психика паникует, ноющие руки трясутся, пропотевшее тело молит о пощаде.
Девочка опустила взгляд на кота:
- Лестер, задание выполнено - конвой распущен! - Полосатый охранник озадаченно уставился снизу. - Дядя Петрович, это что? - Сверкнув причудливым браслетом, детская ручка описала широченную дугу.
Кладовщик тяжело вздохнул. Усталая туша привалилась к стене и медленно отерла спецовкой пот:
- Ну, склад.
- Нусклад. - Зачарованно повторил ребенок. - А кто здесь живет, в нускладе?
- Кладовщики. - Разнесся веселый ответ. Из-за штабелей вышел высокий белобрысый парень. - Привет, Петрович! - пропотевший толстячек с отвращением взглянул на широченную улыбку и тихо простонал:
- Витя, спаси-и.
Новое общество привлекло внимание, копна белых волос колыхнулась:
- А что такое кладовщики?
- Ну... - Парень врос в композитный бетон. - Это... Как бы попонятней... Это такие животные, млекопитающие, кажется?
- Какие? - Насторожился ребенок.
- Ну, молокососущие, им молоко за вредность дают. - Поправился долговязый и принялся отряхивать спецовку с ухмылкой поглядывая на коллегу.
- Ой-ей, а где клетки, я хочу посмотреть. - Плещущее любопытство начало раскачивать тележку. - Ну, дяденька, ну пожалуйста-пожалуйста. Нам с Лестером так интересненько. - За спиной замерли. Нервно сглотнули. Поскрипывание усилилось.
- Кладовщики так ходят, - махнул рукой парень, - они ручные.
- Ручные молокососущие кладовщики. - Мечтательно повторил ребенок. - Интересненько. Покажите?
Петрович покрутил у виска, сигнализируя, мол, все, закругляемся. Парень кивнул:
- Смотри, я кладовщик.
- Ой, а с виду на человека похож. - Поскрипывание раритета стало угрожающим. - Вы не кусаетесь.
Сзади довольно хрюкнуло. Петрович, переводя дух, сунул руки в карманы и нехотя откоментировал:
- Не-е, тока штабеля считает, зараза.
Девочка озадаченно обернулась и уставилась на язвительного попутчика. Измотанная туша шумно вздохнула и трясущейся рукой прикрыла глаза.
В мерное поскрипывание тележки вплелось тихое урчанье. Усатая мордочка потерлась о платье. Кот, привлекая внимание, изогнулся. Потягиваясь, припал на передние лапы и приветливо мурлыкнул парню.
- Значит, он Лестер? - Палец вынырнул из кармана и с высоты ткнул в полосатого.
- Ага. Ой-ей, какая же я не вежливая-а-а. - Ребенок поспешил исправить ошибку. - Я - Аня.
- Витя. - Представилось молокососущее.
Петрович, погладил пострадавший от когтей зад и тихо поскользил по стеночке, по стеноке, стараясь не привлекать внимания. Скрипенье оборвалось.
- Так, Лестер, здесь интересно. - Зеленые глаза еще раз обежали ярко освещенный склад. Рука, звякнув браслетом, указала направление. - Туда. - Кот вздернул хвост и заинтересованно обернулся: уши ощупали долгое эхо, и тележка радостно скрипнула, избавляясь от пассажиров. Витя с недоумением проследил, как Петрович, что-то бубня под нос, усиленно крестясь и осторожно пятясь, скрылся из виду.
Раскатистое эхо детского пришлепывания и шорох когтей вихрем покатились по складу. Любопытные носы полезли в щели. Усатый, перебирая лапами, шныряет по штабелям, нюхает, урчит. Аня, задрав голову, изучает стеллажи повыше.
Резко свернув в очередной раз, мурчание стихло. Склад наполнился сосредоточенным сопением и когти заскребли по пластику коробки.
- Лестер, что-то вкусненькое? - Заинтересовался ребенок.
В ответ сопение усилилось, нос подтолкнул пластик крышки.
- Кх..м... Лапа, это не съедобно. - Насторожилось молокососущее.
Крышка поддалась, и кот втиснулся внутрь. Аня вытянула шею, привстала на цыпочки силясь рассмотреть содержимое:
- Лестер?
Чрево коробки начало позвякивать, ушей коснулся урчащий звук роющего яму кота.
Молокососущее сунуло нос в коробку:
- Лапа, это не лоток, вылезай, - и попыталось достать полосатого зверя.
Склад наполнился грозным шипением. Вместе с котом чрево исторгло черный шарик, тот звякнул о стеллаж и закончил свой путь звонким шлепком о бетон.
Экскурсия вздрогнула. В раскатистом эхо зеленые глаза изумленно уставилась на ослепительно светящуюся лужицу, быстро собирающуюся в шар.
Витя вздохнул и отпустил воинственно прижавшего уши кота.
- О-о-о... - Аня подалась вперед. - Интере-еснинько-о... - Руки сами собой потянулись к яркой игрушке, зеленые глаза округлились:
- Ой-ей, это что, дядя Витя?
- Тактический световой маячок.
- А?..
- Фонарик. - Вздохнул кладовщик. - Шварк об стенку и светло.
- Фона-арик. - Под строгим взглядом девочка бережно обняла новую игрушку, прижала. Полные надежды глаза уставились вверх:
- Можно?
- О-о-х... Бери... - Махнул рукой Витя. Потыкал по коммуникатору и списал один маячок. В графе "причина" обозначилось: обстоятельства непреодолимой силы. - Только больше ни-ни. - Шевелюра медленно кивнула, сквозь белые локоны проступил яркий свет, а кладовщик двинулся на звук сопящего эхо с соседних штабелей.
Вы когда-нибудь видели молодого только оперившегося беркута? Гордого, с расправленными над обрывом крыльями? Слышали его отчаянный клич? Тогда вы знаете, что происходит дальше. Повзрослевший юнец по доброй воле срывается вниз. К стонущим скалам. К брызгам. Неокрепшие крылья рвут ветер, а мокрые камни растут все быстрей и быстрей… И не у каждого находятся силы пережить этот отчаянный день. Сколько их там, на скалах? Скольких слизали волны. И только дерзкий, отчаянный, гордый сопротивляется даже не дрогнув. У таких хватит сил взмахнуть еще раз.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.