Обгоняя смерть - [12]

10

Той ночью мне не спалось. Прошло много времени с тех пор, как я спал на кровати. Еще больше с тех пор, как проводил ночь не дома.

Я слегка раздвинул шторы и оставил окно открытым. Наконец я уснул, а глубокой ночью, примерно через час, меня разбудил шум снаружи. Под чьими-то ногами шуршали палые осенние листья. Я слишком устал, чтобы подниматься, и уже начал засыпать снова, когда послышался тот же шорох.

Я отбросил одеяло, встал и подошел к окну. Ночь была непроглядно темной. Вдали, вдоль прибрежного шоссе, виднелись крохотные огоньки соседней деревни. Кроме них, ничего нельзя было разглядеть, особенно возле дома.

Ветер с новой силой погнал по земле листья, казалось, будто волны бьются о скалистый берег, но шум, разбудивший меня, утих. Чуть подождав, я пошел обратно к кровати.

Утром я поднялся рано и сел за столик с прекрасным видом на Атлантику. Передо мной поднимались оловянные рудники, словно тянущиеся к тучам кирпичные руки. За завтраком я снова разложил перед собой содержимое коробки и стал разглядывать полароидный снимок Алекса, стоявшего слишком близко к камере, — черты получились нечеткими. Он был коротко острижен. На щеках, где пробивалась щетина, темнели пятна. Позади светилось что-то, похожее на окно, но остального было не разобрать.

Я перевернул фотографию.

На обороте было написано: «Ты нисколько не ошибалась».

Я решил позвонить Кэти.

Она ответила после двух гудков.

— Кэти, это Дэвид Рейкер.

— О, привет!

— Извините, что звоню так рано.

— Ничего, — сказала она. — Я собиралась на работу.

— У меня здесь та коробка. — Я перевернул фотографию и снова взглянул на Алекса. — Помните, какие снимки вы туда клали?

— Не знаю… Наверно, там есть мы на барбекю…

— Помните фотографию, где Алекс один?

— Э… — Пауза. — Пытаюсь вспомнить…

«Ты никогда не ошибалась».

— Давайте, я пересниму ее и отправлю вам, ладно?

— Хорошо.

— Отправлю два снимка — лицевой стороны и оборотной. Посмотрите на них и тут же перезвоните мне.

Я завершил разговор, снял обе стороны фотографии, отправил их на телефон Кэти и стал ждать.

Владелец наполнял громадную миску кукурузными хлопьями. Вдали показался рыболовный траулер, он шел вдоль береговой линии, от его носа расходились волны.

Минуты через две мой телефон зазвонил.

Молчание.

— Кэти?

Постепенно усиливающиеся всхлипы.

— Кэти?

Долгая пауза. Потом я услышал, что она снова плачет.

— Кэти — это почерк Алекса, так ведь?

Она шмыгнула носом.

— Да.

— Вы делали этот снимок?

— Нет.

— Не знаете кто?

Снова плач. Долгие, прерывистые вздохи.

— Нет.

Я опять взглянул на фотографию. Перевернул ее. Провел пальцем под надписью. Потом взял письмо, которое Кэти написала Алексу.

И все же останется сомнение, которого не было раньше, мучительное чувство, что, если я стану очень близкой тебе, если буду выказывать слишком большую преданность, однажды утром ты встанешь и уйдешь.

Я не хочу больше ошибаться.

— Знаете, где сделан этот снимок?

— Нет. — Она снова всхлипнула. — Нет, — повторила она и отключила телефон.

Я положил свой.

Значит, Алекс все-таки воспользовался коробкой.

11

Алекс погиб на грунтовой дороге между северной окраиной Бристоля и автомагистралью. Я считал, что нужно туда съездить, но сперва хотел повидаться с Джоном, его другом. Джефф дал мне накануне его служебный адрес. Когда я позвонил в справочную, чтобы узнать телефонный номер, оказалось, что это полицейский участок на юго-западе Бристоля.

Джон служил в полиции.

Я приехал туда в обеденное время, шел дождь, с кровельных желобов текла вода, дренажные канавы были забиты пакетами из-под чипсов и пивными баночками. Улица казалась безлюдной, лишь в отдалении курили несколько парней. Я припарковался у обочины и пошел в участок.

Там царила тишина. За раздвижной стеклянной панелью сидел сержант, позади него висела громадная карта города. Центр был обведен точками, расположенными на равном расстоянии.

— Могу я вам помочь? — осведомился сержант.

— Мне нужен Джон Кэрри.

— Можно узнать зачем?

— Хочу поговорить с ним об Алексе Тауне.

Сержанту это имя ничего не сказало. Он задвинул панель и скрылся. Я сел у входа. По небу плыли громадные темные тучи. Предвещали снег, который несло из России, он покроет все оставленные на улице пустые баночки, шприцы и пятна крови.

Что-то лязгнуло. В дальнем конце коридора из двери с кодовым замком появился громадный человек. Его лицо с тонкими чертами не было привлекательным. Смуглую кожу на щеках портили следы угрей. Я пошел к нему.

— Меня зовут Дэвид Рейкер.

Он кивнул.

— Я расследую исчезновение Алекса Тауна.

Он снова кивнул.

— Ко мне приходила его мать.

— Она сказала вам, что он мертв, так? — спросил он, разглядывая меня.

— Так. Я надеялся задать вам несколько вопросов.

Он взглянул на часы, потом на меня, словно заинтересовавшись, что я могу сообщить.

— Что ж, хорошо. Давайте проедемся на машине.

Мы отправились на север, туда, где погиб Алекс. Место это было живописное: всхолмленный луг, пересеченный узкими дорогами, рядом с городом. Кэрри остановил машину и повел меня к полю, полого опускающемуся от шоссе. На одном из деревьев все еще трепетал обрывок оградительной полицейской ленты. Кроме него, ничто не указывало, что здесь некогда съехала с шоссе машина.