Обетованный остров - [22]

— Собери отряд и немедленно на колесницах отправляйтесь в Погон! — отдал распоряжение Питфей. В порту доложишь обо всем лименарху и поступишь в его распоряжение. Если на пути к Погону не настигнете Этры (а вам, конечно, ее не настигнуть), переправляйтесь на остров Сферию и следуйте к алтарю возничего Пелопа.

— А дальше что?

— Сопровождать Этру и не спускать с нее глаз.

— Но если она не потерпит нашего сопровождения?

— Голову сниму!

С кого в этом случае снимут голову, можно было не уточнять.

Боевые колесницы загромыхали по мощеным мостовым Трезена. Выезжая из ворот акрополя, воины увидели бегущую вниз по равнине колесницу Этры. Но мог ли кто из них превзойти в колесничных бегах правнучку Эномая?

Этре, собственно говоря, некуда было торопиться. К своему «вещему» сну она отнеслась достаточно легкомысленно. Возница Пелопа и его алтарь занимали ее еще меньше, чем Питфея. Но она была рада вырваться из дворца. Прохладный утренний ветер приятно обвивал ее. Скорость пьянила, и забавляло легкое повизгивание Ксении, судорожно вцепившейся пальцами в поручни колесницы.

В порту было пустынно, только отдельные торговцы готовили товары на продажу. Перевозчика не было видно. Этра в растерянности остановилась у самой кромки воды. И тут она заметила лодку, скользившую по зеркальной глади пролива между материком и островом Сферия.

— Э-а, э-а ! — закричала царевна и замахала руками.

Лодка развернулась и направилась к Погону. Уже через несколько минут Этра могла разглядеть находившегося в лодке молодого мужчину с короткой темно-русой бородой. Он греб спокойно, несуетливо, казалось, почти без усилий, но лодка плыла легко и стремительно приближалась к берегу. И вот она на полном ходу врезалась в песок. Мужчина проворно выпрыгнул из нее.

— Добрый вечер, прекрасная незнакомка, — произнес он с чуть заметным восточным акцентом. — Чем могу быть полезен?

А у прекрасной незнакомки, как только она взглянула на него и услышала его голос, екнуло сердечко и сладостно затрепетало. Она забыла и про свой вещий сон и про то, зачем ей потребовалась лодка. Зато не растерялась бойкая Ксения. За одну минуту она выпалила все, что знала — и про сон, конечно, и о том, что им необходимо переправиться на остров возницы Пелопа. Молодой человек мало вникал в то, что тараторила Ксения. Он в свою очередь не сводил глаз с Этры и таял от блаженства. Неизвестно, сколько бы они простояли таким образом, глядя друг на друга, если бы у Ксении не лопнуло терпение и она не напомнила лодочнику о том, зачем его позвали. И в этот же миг Этра и Ксения оказались у него на руках, одна — на левой, другая — на правой. Затем он осторожно перенес их в лодку. Привычным жестом незнакомец привязал лошадей Этры к сосне, оттолкнул лодку от берега и взял в руки весла.

Если бы ни Ксения, которая бдительно следила за курсом, лодка уплыла бы к берегам Аттики, ибо окончательно потерявший голову незнакомец уже ничего не видел перед собой, кроме очаровательного личика царевны. А той он казался воплощением силы и несокрушимости. Как играли мускулы на его обнаженном торсе, когда он напрягал их, чтобы дать толчок лодке! Рубцы от ран красноречиво говорили о пережитых им испытаниях в бурной и опасной жизни моряка. И вместе с тем лицо его было по-детски открытым, глаза глядели мягко и доверчиво.

Лодка причалила к острову. Незнакомец не спешил расставаться со своими пассажирками, а те в свою очередь ничего не имели против того, чтобы он помог им донести до алтаря Сферия принадлежности, необходимые для совершения возлияния.

В это время в Погон с грохотом ворвались боевые колесницы царя Питфея, произведя немалый переполох в портовом городе. Слушая сбивчивый рассказ начальника дворцовой стражи, Диодор долго не мог понять, в чем дело. Трезену и Погону как будто ничто не угрожало. Что касается сопровождения Этры (если уж это так необходимо), то о нем следовало бы позаботиться чуть-чуть пораньше, не поднимая такого шума. Поскольку указание было одно: сопровождать царскую дщерь, которая якобы следовала к алтарю возницы Пелопа (при чем тут возница Пелопа, благоразумный Диодор вообще понять был не в силах), не оставалось ничего иного, как следовать за нею на остров Сферия.

На месте переправы были обнаружены кобылицы Этры, мирно пощипывающие выжженную солнцем траву. Можно было предположить, что царевна каким-то образом уже перебралась на соседний остров.

Чтобы не навлечь на себя упрека в отсутствии рвения по службе, но главным образом из желания показать начальнику дворцовой стражи, что он, Диодор, тоже не лыком шит, лименарх устроил в Погоне еще больший переполох, подняв по тревоге всю свою флотилию — и боевые корабли, и вспомогательные суда. В этой суматохе дежурный гарнизон запалил сигнальный огонь тревоги и клубы дыма взметнулись в небо, возвещая всему ахейскому миру о грозящей ему неведомой опасности.

Флотилия кораблей по всем правилам военного искусства блокировала Сферию. Высаженный на остров десант на колесницах и пешим строем начал продвижение к алтарю возницы Пелопа. К удивлению суровых воинов, приготовившихся к опасной баталии, они обнаружили возле алтаря трех персон, мирно возлежавших на траве. Одна из них была Этра, другая — ее служанка Ксения, а третьим был неизвестный мужчина. Они, видимо, уже совершили ритуал возлияния и теперь мирно завтракали. Сам Диодор не столько удивился, сколько испытал смущение как военачальник. Но не было таких положений, из которых он не находил бы выхода. Суровым взглядом окинув свое воинство, лименарх зычным голосом воскликнул: