Обэриутские сочинения. Том 1 - [5]

Шрифт
Интервал

Голоса не слышатся
В длинном доме без огней
В тихой комнате моей
Старичок
Колышется

(4) Один старик заместо лампы себя повесивший

Тихо в комнате моей
двери отворяются.
С долгим посвистом грачей,
с длинной тряпкой
на плече,
в длинной шапке
до ушей,
длиннощёк и длинношей,
старичок является —
надвигается.
За туманами окошек
ветерки колышутся,
голоса продольных кошек
за окошком слышатся.
Продолжался старичок,
развивался рыбачок
у того окошечка,
в сюртуке немножечко
выгребая ложечкой
из кармана корочки,
палочки да колышки,
колышки да солнышки.
С длинной ложечки вспорхнула
щучка-невеличка,
длинным пёрышком взметнулась
удлинённым личиком.
Закружилась в потолок
штопором, винтами
завершая щук урок
длинных рыб перстами,
длинными устами:
          наши берди
          не для вас,
          ваши тверди
          не для нас,
мы бритать хотим как вым,
крылетать вас убедим
          бим звим
                    би пи
          глинь тень
          длинь сень
                    уда удот
          удеби убедам
          убеди удивим
          глинь тень
          длин сень
фью-ю-ю фить
          клест дн
                    щук
                    чёк
                    чук
                    свук.
Вслед за щучкой рыбачок
с полу приподнялся,
в завершение чего
ложечкой махался.
Долетев до потолка,
взлётом притомился.
Пальцы бросил к облакам,
за крючок схватился.
Лампу он изображал,
лампой был,
кругами плыл
над окном с туманом.
Щучка выспалась давно
в сумерках кармана.
Длинь приходит во дворы,
за окном глухой поры
голоса не слышатся.
В длинном доме без огней,
в тихой комнате моей
старичок полышется —
колышется…
1935

(5) Один старик вместо лампы себя повесивший

Тихо в комнате моей
двери отворяются.
С дивным посвистом грачей,
с длинной тряпкой
на плече,
в длинной шапке
до ушей
длиннощёк и длинношей
старичок является,
надвигается.
За туманами окошек
ветерки колышатся.
Голоса продольных кошек
за окошком слышатся.
Продолжался старичок.
Развивался рыбачок
у того окошечка
в сюртуке немножечко
выгребая ложечкой
из кармана корочки,
палочки да колышки,
колышки да солнышки.
С длинной ложечки вспорхнула
штучка невеличка.
Длинным пёрышком метнулась,
удлинённым личиком.
Закружилась в потолок
штопором, винтами
завершая щук урок
длинных рыб перстами
длинными устами:
          наши берди
          не для вас
          ваши тверди
          не для нас
мы бречать хотим как вым
крылетать вас убедим
          бим
          звим
          би пи
          глинь тень
          длинь сень
                    уда-удот
          удеби убедем
          убеди удивим
                    чок
                    длинь
          фью-ю-ю-ю фить
                    клест
          звук-чек
          чук-свук
Вслед за щучкой рыбачок
с пола приподнялся
в завершение чего
ложечкой махался.
Долетев до потолка,
взлётом притомился,
пальцы бросил в облака,
за крючок схватился.
Лампу он изображал,
лампой был
кругами плыл
над окном
с туманом.
Щучка выспалась давно
в сумерках кармана.
Длинь приходит во дворы
за окном глухой поры
голоса не слышатся.
В длинном доме без огней,
в тихой комнате моей
старичок полышется —
колышется…
1935 и далее

Варвыра

(сатира)

Давайте пойдёмте
На берег Фонтанки
Взойдёмте на мост
Распивая октавы
Отчалит Варвара
От ближней стоянки
К мосту приплывёт нарушая речные уставы.
Давайте возьмём
По лампадке украдкой
Давайте зажжём
Огоньки на мосту.
И вымолвим кратко
О желании сладком
Встречая Варвару на сухопутном посту.
Варвара под мост проплыла горделиво
На нас не глядела
Плескалась игриво
И долго мы слышали шорох весла
Варвыра как рыбка в Неву уплыла.
Выходит мы зря на Фонтанку пришли
Выходит не к месту лампадки зажгли
В смешном положеньи
С огнями стоим
Смешными глазами на волны глядим.
Давайте уйдём поскорее с моста
Картина для нас и ясна и проста
Кто хочет налево
Кто хочет направо
Мы верно ужасно смешная орава.
Один из нас – толстый другой – слишком длинный
У третьего бантик подвязан аршинный
У четвёртого ноги вместо ушей
У пятого примус вместо очей
У шестого оглобля заместо плеч
А седьмой хромает и хочет лечь.
Варвара, Варвыра твоя амбиция
Отбила надолго охоту жениться нам.
Мы жизнь одинокую будем влачить
Сердечные боли
Сердечные моли
Сердечные манны
Сердечные банны
Бесцельно лечить
Микстурой маурой.
1929

Варвара

(или Сатира из её квартиры)

Она бродила час,
и два, и пять
во тьме сверкающей опять,
перстом стуча в железный таз.
Варвара прыгала, резвясь,
ступнями к остановке мчась.
Опять-опять
с кульком опят
спешил и я до скользкого порога,
небрежный мот,
я тот,
который, совершив немного,
вагоном завершил дорогу.

Конечно, совершил, даже довершил. Сначала трамвай вроде бы задержался, потом остановился. Тогда нам двоим и обозначился довольно странный, довольно мокрый град Петра Алексеича.

Потому мы и надели калоши,
подняли зонты,
хотя погода, в общем, хорошая,
в небе панты́,
манты́ да банты́,
за небом канты́…
На Литейном весеннем,
покрытом не хлябью,
не тленьем,
а серью да синью,
мне и Варваре,
незатейливой паре,
хотелось друг с другом
(возможным супругам)
под вагоном лежать
или в лужи друг друга кидать
до утренней ночи
(без желателей прочих).
С трамваем «пятёркой»
гориллу глодать,
с трамваем «семёркой»
в горелки играть,
то ль зонтами в утробу совать
многократно
туда и обратно,
туда и обратно.

Еще от автора Михаил Евзлин
Космогония и ритуал

Важность космогонии и других генерационных процессов для современного «онтологического» восприятия действительности, проблема космического равновесия, соотношение между «божественным» и «хтоническим», конструктивным и деструктивным, взаимосвязанность мифа и ритуала, «реальность» сотворения мира — вот основные темы, анализу которых на примере конкретных текстов самых разных мифопоэтических традиций (от вавилонской до ведийской, древнегреческой и каббалистической), жанров и эпох (от космогонических поэм и эпических памятников до н. э.


Обэриутские сочинения. Том 2

Первое в России отдельное издание стихов, поэм, пьес и прозы одного из основателей литературного объединения ОБЭРИУ, соавтора А. Введенского и Д. Хармса Игоря Владимировича Бахтерева (1908-1996). Тексты охватываются периодом с 1925 по 1991 год и, хотя их значительная часть была написана после распада группы и ареста автора (1931), они продолжают и развивают ее творческие установки.


Рекомендуем почитать
Сочинения. 1912–1935: В 2 томах. Том 2

Юрий Николаевич Марр (1893–1935), сын академика Н.Я. Марра, при жизни был известен лишь как специалист-востоковед, занимавшийся персидским языком и литературой. В 1970–1990-е годы появились первые публикации его художественных текстов, значительная часть которых относится к футуристическому и постфутуристическому направлениям в литературе, имеет очевидную близость как к творениям заумной школы и Обэриу, так и к традициям русской сатирической и лубочной поэзии. В этом издании собран основной массив его литературных сочинений (стихи, проза, пьесы), большинство из них воспроизводится впервые.


Караван-сарай

Дадаистский роман французского авангардного художника Франсиса Пикабиа (1879-1953). Содержит едкую сатиру на французских литераторов и художников, светские салоны и, в частности, на появившуюся в те годы группу сюрреалистов. Среди персонажей романа много реальных лиц, таких как А. Бретон, Р. Деснос, Ж. Кокто и др. Книга дополнена хроникой жизни и творчества Пикабиа и содержит подробные комментарии.


За и против кинематографа. Теория, критика, сценарии

Книга впервые представляет основной корпус работ французского авангардного художника, философа и политического активиста, посвященных кинематографу. В нее входят статьи и заметки Дебора о кино, а также сценарии всех его фильмов, в большинстве представляющие собой самостоятельные философско-политические трактаты. Издание содержит обширные научные комментарии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Тендеренда-фантаст

Заумно-клерикальный и философско-атеистический роман Хуго Балля (1886-1927), одно из самых замечательных и ярких произведений немецко-швейцарского авангарда. Его можно было бы назвать «апофеозом дадаизма».