Обаятельный деспот - [10]

Клер вдруг почувствовала, что краснеет. Эдвард абсолютно прав: если бы он не потрудился разыскать ее, она бы, скорее всего, никогда не о чем не узнала. И не только о наследстве, но и о том, что ее дедушка вовсе не был так сильно виноват перед ней, как она считала до недавнего времени. Однако Клер не хотелось, чтобы ее надменный, властный кузен вышел из схватки абсолютным победителем. Поэтому она решила ограничиться сдержанным извинением.

– Пожалуй, я действительно не совсем справедлива к вам, – проговорила она вежливо-прохладным голосом, – но вы сами во всем виноваты. Вы не должны были говорить со мной в таком тоне и тем более не должны были к чему-то принуждать. Вы спровоцировали меня на резкость!

– То же самое я могу сказать и про вас, – парировал Эдвард. – Вы можете не верить мне, но обычно я веду себя с женщинами иначе, более тактично и деликатно. Но вы то и дело пытаетесь задеть меня, дорогая кузина, и мне волей-неволей приходится защищаться.

Клер осторожно высвободила у него свои руки, потом отступила на безопасное расстояние и оглядела противника с насмешливым удивлением.

– Я пытаюсь задеть вас? Вы с ума сошли, любезный кузен! Как я уже говорила, я бы предпочла никогда не знать вас. Наше общение для меня – не удовольствие, а лишь вынужденная необходимость.

– А вы полагаете, что мне доставляет такое большое удовольствие общаться с вами? – с сарказмом спросил он. – Терпеть ваши ехидные подколки, агрессивные выпады, бесконечные капризы и вспышки раздражения? Тем не менее я веду себя с вами вполне миролюбиво! И я был бы премного благодарен вам, если бы вы последовали моему примеру.

Ответить Клер не успела, потому что в этот момент в комнату вошел дворецкий. Он объявил, что ланч подан, и Эдвард тотчас предложил Клер руку, чтобы вести ее в столовую. Клер была рада этой небольшой передышке, во время которой она могла набраться сил для новой пикировки с кузеном. А в том, что им предстоит еще не одна баталия, Клер не сомневалась. Эдвард Хелдман так и провоцировал ее на резкие выходки, и Клер ничего не могла с собой поделать.

Он был прав: ей постоянно хотелось задевать его, говорить ему всякие нелицеприятные вещи, а то и просто оскорблять. Клер сама не могла понять, с чего у нее пошла такая агрессия по отношению к кузену. Наверное, причина заключилась в том, что он носил ненавистную ей фамилию. Она ненавидела Хелдманов… и даже то, что рассказал ей Эдвард об отношениях ее отца и деда, не могло вот так, сразу, изменить положение. Клер привыкла ненавидеть Хелдманов, а привычка, как известно, очень сильная вещь. К тому же откуда Клер могла знать, что Эдвард не навешал ей на уши лапши? Информация, которую он ей сообщил, требовала проверки. Но вот как провести эту самую проверку, Клер не представляла. Пожалуй, самым разумным было не делать пока никаких выводов, а подождать, посмотреть, как будут развиваться дальнейшие события. В конце концов, времени у нее достаточно: ведь летние каникулы только начались.

– Как вам понравился ланч, дорогая кузина? – с улыбкой поинтересовался Эдвард, когда подали кофе. – Надеюсь, английское меню пришлось вам по вкусу?

– Честно говоря, я была так голодна, что даже не поняла, что ела, – смущенно призналась Клер. – Но, кажется, все было очень вкусным.

– Если у вас будут какие-то пожелания насчет обеда или ужина, скажите мне, не стесняйтесь.

Последнюю фразу Эдвард произнес покровительственным тоном, вызвавшим у Клер новый прилив раздражения. Какая наглость! – возмущенно подумала она. Этот самодовольный тип ведет себя здесь так, словно он хозяин, а я гостья. Пожалуй, самое время поставить его на место.

– Благодарю вас, любезный кузен, – с елейной улыбкой промолвила Клер, – но вы совершенно напрасно за меня беспокоитесь. Если у меня возникнут какие-то пожелания насчет еды, я сама поговорю с дворецким или поваром.

Эдвард окинул ее взглядом насмешливого восхищения.

– Браво, дорогая моя! Не давайте мне спуску даже в мелочах! Ставьте меня на место всякий раз, когда я позволю себе забыться! Кстати, должен заметить, что у вас очень хорошо это получается. Сразу чувствуется, что в ваших жилах течет кровь надменных аристократов, привыкших властвовать и повелевать.

– Ну, здесь мне за вами не угнаться, – съязвила Клер. – Ведь моя голубая кровь наполовину разбавлена простой, а ваша-то, наверное, чистая!

Эдвард рассмеялся.

– Не совсем. В моих жилах тоже есть некоторая примесь крови простолюдинов.

– Неужели? – усмехнулась Клер. – Вот уж никогда бы не подумала! По вашим манерам можно подумать, что вы принадлежите к королевскому дому, а не просто к потомственным аристократам!

– Спасибо за комплимент, – иронично поблагодарил ее Эдвард. – Обещаю приложить все усилия, чтобы ваше лестное мнение о моей персоне не изменилось.

– Только не перестарайтесь, – с милой улыбкой поддела его Клер. – Знаете, между королем и шутом существует очень тонкая грань… и ее можно незаметно для самого себя переступить.

Эдвард расхохотался, откинувшись на стуле.

– Клер, дорогая моя, вы просто прелесть! – восхищенно воскликнул он. – Клянусь честью, мне еще никогда не приходилось общаться с такой очаровательной язвочкой! Вы оскорбляете меня в такой изысканной, очаровательной манере, что я даже не могу на вас разозлиться. И потом, – прибавил он, лукаво сверкнув глазами, – мне кажется, взрослому мужчине не пристало сердиться на шаловливого ребенка.