Об Анхеле де Куатьэ - [3]

– Нет, – помотал головой Анхель. – Все талантливы. Без исключения. Но для воплощения таланта нужны средства – дополнительные способности, навыки. Вот вы, например. Вы любите и чувствуете книги. Но кроме того, вы еще и хороший менеджер. Вы способны организовать производственный процесс и понимаете массу других «технических» вещей. А теперь представьте себе, что у человека есть музыкальный дар, но нет нужной для игры на музыкальных инструментах мышечной моторики. Или например, неудачно устроены голосовые связки. Или, может быть, он физиологически не способен преобразовывать звуки в знаки, а знаки – в звуки, то есть использовать ноты. И как тогда ему быть с его даром? Куда податься?.. Он со своим чувством гармонии никому не нужен.

– Да… – сообразил я. – Кажется, я понял. Вы хотите сказать, что у человека может быть особенный дар видеть красоту, но, например, отсутствует физиологическая основа для рисования или черчения?

– Для других людей такой художник – сущая бездарность, – подтвердил Анхель.

– Но ведь он может стать гениальным искусствоведом? – предположил я.

– А если у него нет способности к систематизации и анализу? – пожал плечами Анхель.

– Коллекционером. Вариант?

– А финансы…

– Тогда экскурсоводом?

– Нужна способность держать внимание аудитории…

– Получается, что только гениальным зрителем?

Я задумался. Действительно, наше общество ценит навыки, а не одаренность. Художник, который ладно рисует, обществу выгоднее, чем художник, который гениально видит, но не умеет передать на холсте. Нас ценят за полезные навыки , за то, как, насколько и с какой «прибавочной стоимостью» нас можно использовать в «производственном процессе». А священный дар, о котором говорит Анхель, снисходит свыше. И он никак не связан ни с «профессиональной ориентацией», ни с «прибавочной стоимостью», ни с «производственным процессом». Это особенность духовного свойства.

– Он должен быть гениальным зрителем. – Сказал Анхель.

– «Важно не содержание твоего задания, а то, как ты его выполнил», – я процитировал книгу Анхеля «Всю жизнь ты ждала». – Вы ведь об этом говорили?

– Знаете, – покачал головой Анхель, – гениальный писатель и гениальный издатель – ничто, если нет гениального читателя. И если кто-то скажет мне, что первые двое важнее второго, мне ничего не останется, как рассмеяться…

***

– Анхель, а почему вы заговорили об этом «даре»?

– Мир полон ограничений, – Анхель смотрел куда-то в сторону, и было трудно понять, отвечает ли он на мой вопрос, или думает о чем-то своем. – И даже вы – внешне очень успешный человек – не можете чувствовать себя до конца счастливым. Вы любите хорошие книги, да. Это ваш дар. Но разве вы можете издавать только те книга, которые вам нравятся? И все ли книги, которые вам нравятся, вы можете издать? Нет. На какие-то произведения эксклюзивные права принадлежат другому издателю. При этом возможно, он их не чувствует душой, а воспринимает как некий продукт. А какие-то хорошие книги не пользуются покупательским спросом – не модны, не популярны. Для каких-то книг вы не можете найти должного оформления, потому что вас не понимают художники-иллюстраторы. А если понимают, то хотят вознаграждения, которое превратит эту книгу в «золотую». Продолжать?..

Анхель внимательно посмотрел мне в глаза. Дальше комментировать этот ряд не требовалось. Он попал в самую точку.

– Понимаете, мир полон ограничений, он несовершенен, – сказал Анхель. – Но это еще не вся правда… Мы изуродовали этот мир. Мы. В плане создания он таким не был. Сталкиваясь с трудностями, с препятствиями, многие из нас отказались от своего дара, а по сути – от самих себя. Ведь всегда проще сдаться. Задвинуть свою уникальность в дальний угол и сказать: «Во мне нет ничего особенного. Я – как все. У меня ничего не выходит. Так и должно было быть». Но не бывает человека «как все», а сдаться – значит отказаться от своего предназначения.

И тут я вспомнил слова Данилы, которыми заканчивается «Маленькая принцесса»:

– «Правда в каждом из нас. Вопрос только в том, где мы…»

– Да, это так, – грустно улыбнулся Анхель. – И если хотя бы один человек отказывается от своего предназначения, нарушается общая гармония.

– Общая гармония?

– Да. На самом деле мир задуман идеально. Если бы каждый человек соответствовал своему дару, вкладывал бы всего себя в собственную уникальность, то вся пестрая и кажущаяся бестолковой мозаика жизни сложилась бы в единую и прекрасную картину.

– «Ты нужен», – я процитировал «Исповедь Люцифера».

– Абсолютно верно, «ты нужен», – спокойный голос Анхеля звучал проникновенно и одновременно с этим весомо. – Но мы забыли эту истину. Забыли о своем предназначении. А ведь каждый из нас – частичка мира. Как маленький пазл большой картины. И только все вместе мы можем составить идеальный мир. Если в огромной картине не хватает даже одного пазла, она ущербна. Нужны все, каждый. И поэтому ни один из нас не лучше и не хуже другого. Все одинаково индивидуальны и одинаково важны. Но мы должны соответствовать себе, быть собой, своей индивидуальностью. И когда я говорю – «мы», я имею в виду каждого из нас. Каждого.