О журнальной фантастике первой половины ХХ века - [7]

Шрифт
Интервал

Что «реклама — двигатель», ясно понимали и в нэповской Стране Советов. «Единственный в СССР журнал путешествий, приключений, охоты и фантастики» — так представлялся «новорожденный». Как будто-то и не было «Мира приключений», выходящего в советском Петрограде/Ленинграде уже два года. Вечное явление, и сейчас почти каждый нарождающийся НФ-журнал объявляет себя исключительным. Тем не менее, возможность «отыграться» за прошлую недооценку у Попова появилась прекрасная — ведь теперь его журнал издавался в столице! И это обстоятельство не замедлило сказаться — «издаваемый по программе прежнего „Вокруг света“ при ближайшем участии редактора Вл. А. Попова» журнал за пять лет увеличил тираж в несколько раз, до 125 000 экземпляров, что намного превысило тираж ленинградского журнала.

Ответственными редакторами в разное время были В. Нарбут, Н. Яковлев, И. Свистунов, зав. редакцией до июля 1930 года — В. А. Попов; вот это время и стало «золотой пятилеткой» советской довоенной фантастики! Одно то, что именно во «Всемирном следопыте» (в №№ 3, 4 за 1925 год) был опубликован первый НФ рассказ А. Р. Беляева (1884–1942) «Голова профессора Доуэля» говорит о многом. В духе советского времени Попов ориентировал журнал прежде всего на произведения отечественных авторов. Благодаря ему пришли в фантастику известные впоследствии писатели С. Т. Григорьев (Патрашкин) (1875–1953), Н. Н. Шпанов (1896–1961), М. Е. Зуев-Ордынец (1900–1967), А. П. Платонов (1899–1951), Л. И. Гумилевский (1890–1976). Но ведь и произведения неизвестных ныне И. Окстона (И. Д. Оксенштерна), С. А. Семенова, Н. Н. Железникова, М. В. Волкова, Б. Турова (Б. К. Фортунатова) совсем неплохи (тогда воспринимались чуть ли не с восхищением). Вот просто их названия: «Междупланетные колумбы», «Пигментин доктора Роф», «Подземные часы», «В прозрачном доме», «Баиро-Тун», «Остров гориллоидов»…

Переводные произведения во «Всемирном следопыте» можно сосчитать по пальцам рук, внимания заслуживают и того меньше. Два рассказа Джозефа Дельмонта в 1928 году (интересно, что под англоязычным псевдонимом писал немецкий писатель Карл Пик, 1873–1935), три рассказа Мориса Ренара (1875–1940) в 1925–1927 годах. Получив разнос за публикацию в 1928–1929 годах классической ныне «Маракотовой бездны» сэра А. К. Дойла — в рецензии писали: «реакционнейшее мистическое произведение находит себе место в советском „Всемирном следопыте“» — редактор решил в 1930 году зарубежную фантастику вообще не печатать… Это мало помогло, летом Владимира Алексеевича из редакции «попросили»…

До этого он успел сделать ещё одно доброе дело. Несколько обиженный тем, что в Ленинграде (без согласования с ним) собираются возобновить выпуск журнала «Вокруг света», Попов в качестве приложения к «Следопыту» стал с 1927 года выпускать свой «Вокруг света», восстанавливающий не только тематику, а даже и верстку прежнего сытинского издания. Именно там в двенадцати номерах 1928 года появился (с продолжением) знаменитый «Человек-амфибия» Беляева. Все это «пиршество» в 1930-м закончилось…

«Всемирный следопыт» (уже без Попова) выходил и в 1931 году, но фантастики там и в помине не было! Другие времена…

Попов в это верить не хотел и не сдавался. Решил попытать счастья в провинции, повезло (хоть чуть-чуть) в Свердловске. Весной 1935 года ему удалось наладить выпуск журнала «Уральский следопыт». Но в эти «сталинские» времена журнал получился совсем краеведческим — лишь в самом первом номере появился НФ-рассказ А. Беляева «Слепой полет». Да и номеров вышло всего девять; после краткого резюме «такой журнал советскому народу не нужен», его прикрыли… По всей своей сути редактор и издатель, Попов от подобной деятельности был отстранен — каково ему было!..

Занимался черт знает чем на Урале и в Средней Азии, затем вернулся в столицу. В военном 1942 году его сбила машина — «при невыясненных обстоятельствах»…

Не дала сов. власть развернуться и этому замечательному (московскому) редактору «жанра фантастики и приключений», да и погиб он приблизительно в том же возрасте, что другой выдающийся (питерский) НФ-редактор Я. И. Перельман (1882–1942)… Вот бы объединить их имена хотя бы через много лет в «Мемориальной Премии» В. А. Попова/Я. И. Перельмана!

Полная фантастика!

Забытые «контакты»

(О журнальных переводах двадцатых годов)

Все же не зря американцы называют выходца из Люксембурга Хьюго Гернсбека «родоначальником американской фантастики»! Ведь именно его стараниями «сайенс фикшн» выделилась (многим на радость, кому — совсем наоборот) в особый «жанр», он создал для нее очень удачную тогда форму — дешевого ежемесячного журнала (pulp magazine). Больше восьмидесяти лет прошло с выхода в апреле 1926 года первого номера «Amazing Stories» (в русском переводе «Удивительные… Поразительные… Невиданные истории»). К сожалению, в конце 20-х годов XX века рождения советского НФ-журнала не случилось, но русские переводы англо-американских авторов (того же Гернсбека) публиковались и тогда — но кто о них теперь знает?!

Первые номера «Amazing» были, в основном, заполнены перепечатками давно известных произведений, лишь через несколько месяцев Гернсбек стал публиковать больше оригинальных рассказов и повестей. На обложках красовались имена «ударных» авторов:


Еще от автора Валерий Ильич Окулов
В «гравитационном колодце»

«Выход в свет книжного издания романа Роберта Ибатуллина „Роза и червь“ немного оживил надежды любителей/читателей прежде всего „НФ“, хотя вызвал маленький всплеск старого спора о дефинициях. В современных терминах это не совсем НФ, оказывается, а „космоопера“ с чертами „новой космооперы“…».


Десять книг одного века

«„Habent sua fata libelli/Книги имеют свою судьбу“ – полстроки из стихотворного трактата римского грамматика Теренциана Мавра давно стали „крылатым“ и часто употребляемым выражением. А вот полностью строку знают меньше – „оценка читателя книгам судьбу назначает“, в смысле – потомки могут оценить книгу совсем иначе… Так бывает чаще – когда мнения современников и потомков расходятся. А на обширной „территории“ фантастической литературы большинство книг даже через год уже никто не помнит, кроме их авторов да коллекционеров.


«Огонек» мерцающий

«…Столичный журнал «Огонек», «загоравшийся» трижды, выходит, вычитая перерывы в издании, почти сто двадцать лет, и за это время в редакторской политике (соответственно и в публикациях) не раз происходило нечто почти «фантастическое». Что о журнале говорить, в стране нашей за эти годы не раз происходили события революционные (в самом прямом смысле слова). Насколько те и другие связаны – вопрос любопытный, попытке исследования взаимосвязи посвящен этот текст…».


DS: Bibliographomania, или Жизнь удалась!

…Попытаюсь в своих заметках-воспоминаниях рассказать — чем была и есть НФ-библиография в моей жизни, кто из библиографов мне близок и дорог.


Фанткритика — это просто

Автор этой книги на гордое звание «фанткритик» даже и не думал претендовать. Просто не мог он не писать о прочитанных книгах (хороших и не очень), об авторах (любимых и незнакомых)… Написанное за последние годы вошло в эту книжку.Сборник рецензий, литературных портретов и пр. видного деятеля фэн-движения, библиографа и почитателя фантастики.


Рекомендуем почитать
Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.