О, мед воспоминаний - [8]

Шрифт
Интервал

ошибся: он не учел законов наследственности и, пересаживая собаке гипофиз умершего

12


человека, привил вновь созданному существу пороки покойного: склонность ко лжи, к

воровству, грубость, алкоголизм, потенциальную склонность к убийству. Из хорошего пса

получился дрянной человек! И тогда хирург решается превратить созданного им человека

опять в собаку. Сцену операции — операции, труднейшей за всю его практику, по

заявлению самого Преображенского, — нельзя читать без волнения.

Третий гениальный изобретатель — профессор химии, академик Ефросимов в

фантастической пьесе „Адам и Ева" (1931 г.).

Позже я более подробно остановлюсь на этом произведении М. А.

Напечатав „Роковые яйца" в издательстве „Недра", главный его редактор Николай

Семенович Ангарский (Клестов) хотел напечатать и „Собачье сердце". Я не знаю, какие

инстанции, кроме внутренних редакционных, проходила эта повесть, но время шло, а с

опубликованием ее ничего не выходило. Как-то на голубятне появился Ангарский и

рассказал, что много хлопочет в высоких инстанциях о напечатании „Собачьего сердца",

да вот что-то не получается.

25


Мы очень оценили эти слова: в них чувствовалась искренняя заинтересованность.

По правде говоря, я слегка побаивалась этого высокого человека с рыжей

мефистофельской бородкой: уж очень много говорилось тогда о его нетерпимости и

резком характере. Как-то, смеясь, М. А. рассказал анекдот о Н. С. Ангарском. В редакцию

пришел автор с рукописью.

Н. С. ему еще издали:

— Героиня Нина? Не надо!

Но вот после одного вечера, когда собрались сотрудники редакции (помню Бориса

Леонтьевича Леонтьева, Наталью Павловну Витман и милого человека, секретаря

редакции Петра Никаноровича Зайцева), мне довелось поговорить с Ангарским о

литературе и по немногим его словам я поняла, как он знает ее и любит настоящей — не

конъюнктурной — любовью. С этого вечера я перестала его побаиваться и по сию пору с

благодарностью вспоминаю его расположение к М. А., которое можно объяснить все той

же любовью к русской литературе.

Как-то Н.С., его жена, очень симпатичная женщина-врач, и трое детей на большой

открытой машине заехали за нами, чтобы направиться в лес за грибами. Приехали в леса

близ Звенигорода. Дети с корзинкой побежали на опушку и вернулись с маслятами. Н. С.

сказал: „Это не грибы!" и все выкинул к великому разочарованию ребят. Надо было

видеть их вытянутые мордочки!

Мы украдкой переглянулись с М. А. и оба вспомнили "героиню Нину" и много раз

потом вспоминали крутой нрав Николая Семеновича, проявлявшийся, надо думать, не в

одних грибах... Погиб он, как я слышала, в сталинское лихолетье.

Приблизительно в то же время мы познакомились с Викентием Викентьевичем

Вересаевым. Он тоже очень доброжелательно относился к Булгакову. И если

направленность их творчества была совершенно различна, то общность переживаний,

связанных с первоначальной профессией врача не могла не роднить их. Стоит только

прочесть „Записки врача" Вересаева и „Рассказы юного врача" Булгакова.

Мы бывали у Вересаевых не раз. Я прекрасно помню его жену Марию

Гермогеновну, которая умела улыбаться

26


как-то особенно светло. Вспоминается длинный стол. Среди гостей бросается в

глаза красивая седая голова и контрастно черные брови известного пушкиниста

профессора Мстислава Александровича Цявловского, рядом с которым сидит,

прильнувши к его плечу, женственная жена его, Татьяна Григорьевна Зенгер, тоже

13


пушкинистка. Помню, как Викентий Викентьевич сказал: „Стоит только взглянуть на

портрет Дантеса, как сразу станет ясно, что это внешность настоящего дегенерата!"

Я было открыла рот, чтобы, справедливости ради, сказать вслух, что Дантес очень

красив, как под суровым взглядом М. А. прикусила язык.

Мне нравился Вересаев. Было что-то добротное во всем его облике старого врача

и революционера. И если впоследствии (так мне говорили) между ними пробежала

черная кошка, то об этом можно только пожалеть...

Делаю отступление: передо мной журнал „Вопросы литературы" (№3, 1965г.), где

опубликована переписка Булгакова и Вересаева по поводу совместного авторства (пьеса

„Пушкин"), переписка, проливающая свет на „черную кошку". Сначала была

договоренность: пушкинист Вересаев — источник всех сведений, консультант. Булгаков

— драматург, т. е. лицо, претворяющее эти сведения в сценическую форму. Что же

происходило на самом деле? Вначале все шло как будто бы благополучно, но вот

своеобразный, необычный подход Булгакова к драматургическому образу Пушкина

начинает понемногу раздражать Вересаева, и ему как писателю границы консультанта

начинают казаться уже слишком узкими. Он невольно, и подчас довольно резко,

вторгается в область драматурга, но наталкивается на яростное сопротивление

Булгакова. Особым яблоком раздора послужил образ Дантеса.


Рекомендуем почитать
Освобождение "Звезды"

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Воспоминания о Евгении Шварце

Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».


Деникин

Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.


Миссис Цукерберг

Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?


Мои посмертные воспоминания. История жизни Йосефа «Томи» Лапида

В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.


Дональд Трамп. Роль и маска

Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.