О фантастике и приключениях - [87]

Проект изобретения, секретный документ, спрятанное сокровище привлекут читателя лишь в том случае, если ему будет понятна их важность для человека, для страны. Героической литературе о приключениях должно быть чуждо мелкотемье — напротив, она должна идти вровень с крупнейшими дерзаниями нашей эпохи и с ее высокими, лучезарными, коммунистическими идеалами.

Нашим детям нужны разные книги — и учебник, и творение классика, и описание путешествия, и советский детектив. Но никто и никогда не снимет с нас задачу воспитывать вкусы юных читателей, воспитывать бережно и сердечно.

Материалы Всероссийского совещания по научно-фантастической и приключенческой литературе Москва, 1958 год

(Печатаются в сокращении)

Г. Гуревич (писатель) Многогранная фантастика

Мы живем в стране, где хозяйство, промышленность, наука развиваются бурно и стремительно. Вчерашние мечты уже стали действительностью.

Сегодняшняя фантастика станет реальностью завтра или через год. Будущее интересно знать каждому, и научно-фантастические произведения для детей старшего и среднего возраста ищут, спрашивают, читают не только школьники, но и студенты, инженеры, даже академики.

Но литературоведы не жалуют фантастику. В лучшем случае можно найти рекомендательные списки. Теорий, на первый взгляд, нет. Но вместе с тем они существуют невидимо в рабочих гипотезах авторов, во взглядах редакторов, точках зрения рецензентов, исходных позициях критиков. Эти гипотезы, взгляды, точки зрения и позиции направляли развитие фантастики и направляли, видимо, не лучшим образом. Во всяком случае среди фантастических романов нет ни одного, отмеченного Ленинской или Сталинской премией. Да и количество их слишком скромное.

Несколько лет назад, пожалуй, самой распространенной в писательской среде была «теория ближней фантастики». Сторонники ее призывали держаться ближе к жизни. «Ближе» понималось не идейно, а формально: ближе во времени, ближе территориально. Призывали фантазировать в пределах пятилетнего плана, держаться на грани возможного, твердо стоять на Земле и не улетать в Космос. С гордостью говорилось о том, что количество космических фантазий у нас сокращается.

По существу, это было литературное самоубийство. У фантастики отбиралось самое сильное ее оружие — удивительность.

Жизнь опередила писателей. Пока мы ползали по грани возможного, создавая рассказы о новых плугах и немнущихся брюках, ученые проектировали атомные электростанции и искусственные спутники. Фантастика отставала от действительности.

Против бескрылой мечты выступила «Комсомольская правда», а затем «Литературная газета» (статья Ефремова, Студитского и Жигарева). Поборники «ближней» фантастики отступили. Сейчас, когда над головой летает спутник, им уже неудобно ратовать против космической темы. Но слышатся жалобы на засилье космоса в фантастике и призывы установить границы — не уходить, хотя бы, за пределы солнечной системы.

Перед всяким автором стоит литературная задача: сделать свой рассказ убедительным. Евгений Онегин и капитан Немо, Наташа Ростова и Аэлита никогда не существовали на свете. И читатель поверил в этих людей, никогда не существовавших, поверил, что они правдоподобны и истории их поучительны. Правдоподобие образа достигается правдоподобием деталей, обстановки, места действия…

Где происходят фантастические события? С какой литературной проблемой столкнулись еще безымянные авторы волшебных сказок (а фантастика ведет свое происхождение от сказки). Сказка дала такой адрес: за тридевять земель в тридесятом царстве. Для наших предков, знавших только соседние народы, тридесятое государство было вполне возможным местом для всяческих чудес.

В «Одиссее» сказочные чудовища были поселены на берегах Сицилии, в сказании об аргонавтах — в Грузии. Эллины — современники Гомера — твердо знали: в Элладе чудес не бывает, но Сицилия и Грузия были такими отдаленными и малоизвестными странами, что там могло происходить самое невероятное.

Итак, уже три тысячи лет назад было найдено типичное для фантастики место действия: страны, о которых известно, что они существуют, но кто живет там и как — толком неведомо.

В эпоху великих географических открытий, когда мореплаватели то и дело находили новые острова и страны, фантастика заимствовала форму отчета о путешествиях. Фантастические страны помешались на далеких островах. Примеры: «Утопия» Томаса Мора, страны, открытые Гулливером.

Свифт мнимо точен в своем романе. Имитируя отчет о плавании, он рассказывает о попутных и противных ветрах, об оснастке и парусах, дает даты и точные координаты. Лилипутия оказывается юго-восточнее Австралии, материк Великанов и летающий остров Лапута между Японией и Америкой. Во времена Свифта эти места были еще не исследованы. Читатель мог поверить, что там есть неведомые государства. Только полвека спустя после выхода «Путешествий Гулливера» мореплаватели пересекли Тихий океан.

К началу XIX века на Земле остается мало неведомых стран. Хаггард расселяет свои таинственные племена в дебрях Африки. Но с каждым годом на Земле все меньше белых пятен, все меньше мест, где грамотный читатель согласится встретить что-либо необычайное.