О чём молчит лёд? О жизни и карьере великого тренера - [37]

Второй подобный случай, хотя по времени он произошёл на год раньше, связан с завершением карьеры Алексея Урманова. В тот период у Лёши менеджером был Майкл Розенберг, который организовывал ему показательные выступления, получая определённый процент от его гонораров. Этот менеджер и пригласил меня вместе с несколькими моими учениками в знаменитый американский центр фигурного катания в Лейк-Эрроухеде, хозяйка которого предложила мне постоянную работу на условиях, от которых опять-таки считалось невозможным отказаться. Что говорить, предложение и правда было заманчивым, причём не только в финансовом плане, но и благодаря тому, что само место было просто чудесным. Роскошная природа: горы, свежий воздух, еноты и медвежата, бегающие в окрестных лесах, — в таких условиях душа отдыхает. В то время в этом же центре работали наша выдающаяся чемпионка Ирина Роднина и знаменитый Фрэнк Кэрролл. Тем не менее, потренировав там несколько дней, я ещё раз встретился с этой хозяйкой катка и сообщил: «Извините, но я не могу принять ваше предложение. Я уезжаю в Россию».

Мой отказ спровоцировал довольно забавную коллизию. Хозяйка собрала всех тренеров со словами: «Почему вы так встретили Мишина, что он отказался у нас работать? Что вы себе позволяете?» Хлопнула дверью и ушла. Кэрролл так обиделся на эти слова, что моментально ушёл из центра в Лейк-Эрроухеде. Вслед за ним ушла и Роднина, работавшая с ним в связке. Разом освободились два места — и я отказался, и Ирина с Фрэнком ушли.

Создавшаяся ситуация оказалась очень кстати для молодого тренера Рафаэля Арутюняна. Его фигура стоит того, чтобы на ней остановиться подробно. Недавно русская журналистка спросила Рафика, не жалеет ли он, что уехал из России. На что последовал ответ: «Ни на минуту. В России я тогда получал 200 долларов в месяц и должен был кормить семью. В Америке я стал зарабатывать больше за один день…»

В то время я был близок с Рафиком. Его отличало традиционное армянское гостеприимство. Если я приезжал на турнир позже его, в номере уже были нарезаны суджук и бастурма, на столе стоял армянский коньяк. Отношение его ко мне было предельно уважительным.

Однако аура, которая создавалась вокруг его имени, не могла понравиться самому Арутюняну. С одной стороны, у него был отличный фигурист Александр Абт, которому, как я писал, не повезло родиться в эпоху Кулика, Ягудина и Плющенко. С другой, злые языки не прочь были постоянно рассказывать о том, что Абт — продукт работы Сергея Волкова, который его тренировал до своей болезни. Отношение к Рафаэлю обострилось в результате его драки с Эдуардом Плинером, его бывшим тренером, ставшим к тому времени коллегой. Сейчас не могу сказать, что стало толчком произошедшего инцидента — желание учителя скомпрометировать Арутюняна или восточная эмоциональность ученика.

С завершением карьеры Абта вокруг Рафаэля сложилась явно недоброжелательная атмосфера, пассивно, а временами активно поддерживаемая руководством не только спортшколы, но и федерации. Не будем забывать, что армянин или любой другой представитель нацменьшинств в русском коллективе в те времена не всегда воспринимался как «свой».

Несмотря на все сложности, в то время у Арутюняна были неплохие ученики. Особенно мне запомнился один хулиганистый парень. Он поражал меня своими вращательными возможностями вне льда. Конечно, история не знает сослагательного наклонения, но, может быть, этот парень мог опередить свою эпоху, став первым исполнителем сложных четверных прыжков. Увы, его попытки сделать их на льду вызывали лишь улыбку и скепсис.

…В результате всех перипетий молодой тренер Рафаэль Арутюнян оказался в Лейк-Эрроухэде. Постепенно он вошёл в американскую тренерскую элиту и дважды, не будучи коренным американцем, завоёвывал звание лучшего тренера США. Конечно, Рафик — не Ростропович или Вишневская, не Куприн или Солженицын, но его судьба заставляет задуматься о многом.

Хочется вспомнить ещё двух замечательных специалистов, своим талантом прославляющих, к сожалению, не только наш флаг. Это Марина Зуева — тренер высочайшего класса, побеждавшая со своими учениками и в парном, и в одиночном катании, и, конечно, в танцах на льду. Другая персона — Игорь Шпильбанд. Советский беглец, сделавший с абсолютно нулевых стартовых позиций головокружительную карьеру и получивший высшие награды тренерского сообщества США. Российские специалисты фигурного катания, безусловно, разделяют уважение к этим двум выдающимся наставникам.

* * *

Энн Эйдсон, тренер, директор клуба по фигурному катанию в г. Сент-Пол (Миннесота, США)

Mission Impossible/Mishin Possible

Профессор Алексей Мишин считает, что всё возможно, и проносит этот девиз через весь свой жизненный путь.

Когда было объявлено, что чемпионат мира 1998 года состоится в моём родном городе Миннеаполисе, я решила пригласить для обучения фигуристов в St. Paul Figure Skating Club лучшего тренера мира. Выбор профессора Мишина на эту роль был для меня очевиден. Он принял моё приглашение и приехал за неделю до начала подготовки к чемпионату мира своих фигуристов. Он весьма щедро раздавал своё время, работая с моими спортсменами. Приглашение стало началом отношений между профессором Мишиным, мной и Беном Миллером, моим бывшим учеником, а теперь партнёром в тренерской работе, которые длятся уже почти 20 лет.