Нусантара - [81]

Пролетаем над Танджунг-Приоком, морскими воротами Джакарты. Множество судов у причалов и на рейде. По дороге из аэропорта в посольский городок мы уже можем оценить разрушительное действие дождливого сезона. Асфальт, такой гладкий несколько месяцев тому назад, теперь в сплошных выбоинах.

В посольском городке окунаемся в европейский комфорт, но мы уже настолько от него отвыкли, что, собственно, в нем и не нуждаемся. «Эр-кондишн» в нашей спальне целыми днями стоит невключенным.

Нам предстоит провести две отчетные конференции. Геологи будут заседать в «геологической столице» Бандунге, биологическая секция — в милом моему сердцу Богоре, в Национальном биологическом центре. Заключительное заседание намечается в Джакарте. Мне кроме формального отчетного доклада о результатах экспедиции нужно докладывать и об отдельных аспектах морской биологии, а также высказать свои соображения и дать рекомендации по дальнейшему развитию в Индонезии этой отрасли науки.

Поездка на Флорес не состоялась. Остается последний, заключительный аккорд нашей экспедиции — поездка на Кракатау на новом, только что полученном Индонезией по репарациям от Японии научно-исследовательском судне «Джаланиди».

Я спрашиваю, что означает в переводе его название «Джаланиди»? Узнать удается не сразу, так как слово это не индонезийское. В переводе с санскрита оно означает «Все воды земли».

— Эквивалент современного понятия «Мировой океан»?

— Нет, даже шире. Сюда включаются и пресные воды. Скорее, водная оболочка земного шара, гидросфера, — говорит мне знаток санскрита доктор Сурьо.

Через пять дней уходим в рейс. С утра пораньше я забрался на «Джаланиди» и мог подробнее познакомиться с судном, его лабораториями и палубными механизмами для научных исследований.

Длина судна пятьдесят метров, водоизмещение семьсот пятьдесят тонн. Ход не очень быстрый, до двенадцати узлов, но для научно-исследовательского судна больше ведь и не надо. Наоборот. При густой сетке станций, на которых производятся работы, слишком быстрый ход судна вызывает лишь нарекания исследователей. Не успеют они разделаться с материалами одной станции, как судно уже ложится в дрейф на следующей. Зато «Джаланиди» очень маневренна. Два ее независимо друг от друга вращающихся винта позволяют совершать любые повороты. Существенно, что она может двигаться и с какой угодно малой скоростью. Это очень важно при тралениях и драгировках.

Малые океанологические лебедки для взятия проб воды и планктона, для спуска таких приборов, как вертушки или батитермографы, и более тяжелые — для дночерпателей и геологических трубок, очень похожи на лебедки «Океан» «Витязя» и других советских судов. Но расположены все эти агрегаты на кормовой палубе, очень близко один от другого. Это значит, что работать они смогут не одновременно, как на «Витязе», а лишь поочередно, иначе тросы с приборами будут путаться под водой. А вытаскивать на одном тросе с нежной газовой планктонной сетью гроздь литых металлических батомеров, служащих для взятия проб воды, — врагу этого не пожелаю!

Зато очень удобно расположена траловая лебедка, снабженная дугами для промысловых тралов, со специальным закругленным скосом кормы слипом, по которому очень удобно вытаскивать наполненный рыбой или грунтом трал. Над слипом мостик, тоже очень удобный для наблюдений и манипуляций с поднятым над палубой тралом.

Очень хороши лаборатории, хотя и несколько загромождены аппаратурой. В одной из них вообще негде повернуться от приборов. Зато каждый прибор способен максимально облегчить труд исследователя. Дистанционная гидрометеорологическая станция позволяет определить, не покидая помещения, температуру воды и воздуха, направление и силу ветра. Здесь же находится установка для наблюдения над высоко летящими радиозондами, прецизионный эхолот для точнейших определений глубины. Наиболее же почетное место занимает телеасдик для поиска рыбьих косяков — «рыбное зеркало» или «рыбная лупа». Во время рейса я не раз буду наблюдать на светящемся ее экране стайки рыб. Их мерцающие изображения передают даже очертания тела отдельных особей.

В биологической лаборатории серия роскошных термостатных аквариумов, рентгеновская установка, на которой тут же в рейсе можно изучать и фотографировать скелеты рыб и других животных, приспособления для макро- и микрофотосъемки живых объектов и мечта каждого планктонолога — теневая лупа. В лаборатории гидрохимии отгорожен специальный бокс для изучения радиоуглеродным методом первичной продукции основного источника пищи для всего населения океана — мельчайших одноклеточных водорослей или фитопланктона. В самой лаборатории различнейшие потенциометры, потенциотитрометры, салинометры, фотоэлектроколориметры и другие хитрые автоматические и полуавтоматические приборы.

Кроме нас и индонезийских сейсмологов, магнитологов, зоологов в рейс идут и молодые ученые — участники тренировочного курса ЮНЕСКО по океанографии и морской биологии. С большинством из них мы знакомы, а с некоторыми нас связывают и недавние полевые работы. Всех размещают по каютам. Кроме сорока двух мест для команды на «Джаланиди» предусмотрено двадцать шесть мест для научного и вспомогательного состава. Я оказываюсь вместе со старыми моими знакомыми в четырехместной каюте и сразу же, имея некоторый опыт тропических плаваний, занимаю верхнюю койку и наставляю на подушку рожок вентиляции.