Нулевая область - [44]

Макс закрыл глаза, и вяло улыбнулся.

Завтра всё это закончится, — подумал он с лёгким блаженством возвращающейся сонливости. — Должно закончиться.

Проснулся Макс от прикосновения к плечу, и понял, что его кто-то легонько тормошит. Он открыл глаза и увидел деда.

— Вставай, Максимка. Утро уже. Пора.

— Угу, — вяло промычал Макс и принялся кулаками растирать глаза, чтобы хоть немного потянуть время. Первое, что он почувствовал, когда проснулся — это разбитость. Что было тому виной, то ли ночной кошмар, то ли просто общее напряжение, копившееся все эти дни, Максу было всё равно. Какая теперь разница — почему? От этого никому не горячо и не холодно. Плохо только одно, что разбитость останется теперь на целый день, до следующего сна.

Он обулся, и встав, с какой-то слабостью внутри потянулся. Состояние было — спать бы и спать ещё, но Макс не только понимал, но и даже ощущал, что сейчас из всех продолжений есть только одно — идти, и это не то утро, когда можно выбирать. Сравнить это ощущение можно было с тем, которое появлялось по утрам в детстве, сразу же после слов матери — пора в школу. Ох, как не хотелось тогда идти, но было нужно. Вот и теперь — нужно, и никаких альтернатив.

Он посмотрел на занавешенное окно. Из-за шторы не били лучи солнца, отчего в комнате было мрачновато, и Макс понял, что небо, скорее всего, затянуто облаками и о вчерашней внутренней бодрости, которую так просто давало солнце, можно только мечтать.

— А Пашка где? — спросил он и широко зевнул.

— Тут я! — донёсся крик из кухни.

— Угу, — кивнул дед, улыбнувшись. — Встал ни свет ни заря, меня разбудил.

— Странно, — хмыкнул Макс.

Они прошли с дедом через зал на кухню, и Макс увидел Пашку. Тот увлечённо жевал неизменное жаренное мясо, которым уже третий день их потчевал дед.

— Я с утра нажарил, — заговорил Егорыч, присаживаясь на табурет. — Рюкзак ещё старый достал с чердака. В нём банка с водой, так что осторожней, Максимка. Я её хоть в бумаги и завернул, но сам понимаешь — стекло. И мясо я тоже в бумаги. Ну что ещё? — дед на пару секунд задумался. — Ружьё зарядил, — сказал он, наконец, затеребив свою густую бороду. — Кажется, всё сделал. Ты ж помнишь, как там с ружьём?

— Помню, — Макс присел за стол и взял кусок мяса. — Правый с дробью, выцеливаешь метров с тридцати, потом считаешь и бабахаешь с левого пулей. Так?

— Так, — кивнул дед. — Ага. И это… не забывай с предохранителя снимать. Тень выцеливай в голову, а если зелёного встретишь — не стреляй.

— Не, ну это понятно, — Макс откусил и принялся жевать сочное, не сильно пережаренное мясо. — Ты ф фам говорил, фто они не нападают.

— Говорил, — дед задумчиво посмотрел на Макса. — Только вот если вдруг нападать станет, тогда стреляй, — добавил он вдруг.

— Ф смысле? — не понял Макс.

— Ну, мало ли что, — дед нахмурил лоб, отчего морщины стали глубже и отчётливее. — Всякое ж бывает. Вот только непонятно, как на него это подействует. Вдруг, как и крака не возьмёт? В общем, я даже и не знаю Максимка.

— Ничё, — Макс проглотил разжёванное мясо. — По ситуации, Егорыч. А-то вдруг стрельбану с нервов, а они потом сюда придут и всех вас перебьют.

— Эт да, — протянул Егорыч.

Макс с интересом посмотрел на деда. Было видно, что он в каком-то рассеянном состоянии, словно у него в голове одновременно находятся несколько мыслей, а озвучивает он только одну из них.

Может он именно этого и боится? — подумал Макс. — Что мы своей прогулочкой что-то собьём с равновесия? У них тут, конечно, жизнь не сахар, но с другой стороны, они уже как-то приспособились, приноровились. А мы сейчас нарушим всё и хана.

Макс взял ещё один кусок и с аппетитом откусил. Нужно было наедаться, чтобы организму хватило сил. Сколько там идти через этот лес?

— Егорыч, а сколько кстати через лес идти? — спросил вдруг Пашка, словно прочитав Максовы мысли.

— А? — дед перевёл на него взгляд. — Через лес? Ну, это, где-то километров восемь. Вы по просеке идите. Как через поле перейдёте, ещё метров триста вперёд пройдите по над кромкой. Просеку и увидите. По ней до железки километров восемь как раз и будет.

— Это нормально, — улыбнулся Макс. — Я думал больше.

— Чаёк пейте, — дед взял чайник и налил в кружку Макса. — От него выносливость тоже. Идти далеко. А если ещё и не получится, то находитесь вы дай боже.

— Ничего, Егорыч, — Макс подтянул к себе кружку. — Я как-то порыбачить раз пошёл, так от города километров на тридцать удалился. Потом назад столько же пилил. Домой вернулся только на следующее утро, — Макс усмехнулся. — Не знаю даже, чего меня понесло в такую даль?

Подняв кружку, Макс сделал несколько глотков, и от удовольствия на его губах расплылась улыбка.

Уже и к чаю привык, — подумал он. — Да и к деду тоже.

Макс вдруг понял, что они вот сейчас уйдут, и больше никогда не увидят ни Егорыча, ни этой деревни, ни её жителей. Ни Машу.

И никогда не забудем, — родилась вдруг мысль. — Да и как такое забыть? Это же не просто в лесу заблудился и случайно на незнакомую деревню набрёл. Здесь как в другой мир попал, который теперь всегда в голове будет. А если кому обо всём этом рассказать, то без проблем и придурком окрестят.