Гроза мешала. Я двигался по ночному городу короткими перебежками, от дома к дому, от вспышки к вспышке, и едва сверкала новая — замирал. На мгновение всё вокруг резко очерчивалось — серые шершавые стены, серые дома, серый «каньон» безлюдной улицы — и с пугающей скоростью вновь погружалось в густой непроглядный мрак.
А я срывался с места и бежал дальше, в любую секунду готовый снова замереть. Словно играл с грозой в старую детскую игру.
И вдруг полыхнуло в разы ярче всех предыдущих вспышек, полоснуло по глазам скальпелем и, перейдя на шаг, я запоздало прикрыл веки:
— Чёрт! Да чтоб тебя Номан покарал!
Но своего голоса не услышал. Словно утлая лодочка в бушующем океане он потонул в мощном раскате грома. Я заелозил по векам кулаками и одновременно с этим испугано выдохнул. С ума сойти! Выбраниться так на молнию, которая как раз и является атрибутом Номана, великого Бога Всего Живого, Бога-Творца мира Отум. Совсем голова не варит после двух бессонных ночей.
— Прости, Великий Номан.
Не дожидаясь, когда зрение восстановится, я слепо метнулся вправо и присел на корточки у стены. За секунду до этого ладонь машинально надавила на рукоять ножа, не давая ножнам коснуться булыжной мостовой.
А с неба сорвались первые крупные капли. Сухой и спёртый воздух, доставшийся ночи в наследство от жаркого летнего дня, тут же наполнился прохладой, и от камней потянуло лучшим из ароматов. Тем, что бывает только в самом начале дождя — густой, но лёгкий, от которого внутри появляется щекочущее ожидание чуда. Очень похоже пахнут арбузы. Очень, но всё равно не так.
Вздохнул с тоской. Вот уже два лета я не ел арбузов.
И только собрался двинуться дальше, как за ближайшим поворотом, ведущим на площадь Чёрного Звонаря, послышались отчётливые тяжёлые шаги. Чёрт, неужели стражники?! Но ведь они должны быть у Ранской арки!
Бросил затравленный взгляд на противоположную сторону улицы. Ну что за непруха?!
Там было где укрыться от нежданных и ненужных встреч. Большой балкон двухэтажного дома поддерживали две колонны в виде перекрученных толстых стволов сейконы. А здесь, как назло, ни одного балкона, ни одного козырька, мелькнёт очередная молния и ты как на ладони.
Рванул обратно степным карбулком, но не успел. Стражники вывернули из-за угла, слабенькая белесая вспышка, не слепя глаз, мягко осветила округу, и я остановился.
Твою мать…
Покачал досадливо головой, цокнул языком и повернулся лицом к патрулю.
— Стоять, — буркнул высокий стражник, хотя именно это я и делал. Теперь, когда свет вспышки, уже в который раз, жадно поглотила ночь, я снова различал лишь силуэты. Второй, чуть пониже ростом, в отличие от своего напарника не стал размениваться на слова. Развязным жестом вскинул руку и молча метнул «воздушные путы». Заклинание не боевое, но способное на время обездвижить. Кто знает — вдруг я порядочный житель города, или даже благородный. Убей или просто повреди такого, и можно запросто вылететь со службы. А если даже пожалеют за прошлые заслуги и всё-таки оставят, то родственники загубленного обязательно наймут убийцу. И то, какой будет твоя смерть, зависит только от цены. За хорошие деньги ты будешь умирать долго и мучительно — неделю, две, три… корчась от боли и проклиная тот миг, когда решил не делать «предупредительного в воздух», а сразу использовал боевое плетение. Поэтому «низкий» перестраховывался.
Мне же опасаться было нечего. Я чужой здесь, мне плевать, что обо мне подумают местные жители, мне плевать кто тут благородный, а кто простолюдин, кто богач, а кто нищий, кто святой, а кто убийца. Я пришёл, чтобы заработать свою свободу и сразу уйти, не оставив ни следов, ни воспоминаний о себе.
На пути воздушного плетения мгновенно возник «щит» из той же стихийной ветви, а в сторону стражников метнулась «молния» первого круга, похожая на гибкую, сверкающую стрелу. Это заклинание имелось в моём арсенале вот уже полтора года. Старый пьянчужка, но хороший маг Альтор’Кранг обучал меня всему, что умел сам. Почти такая же молния, как и те, небесные, которыми играет в облаках Великий Номан. Мощностью не сравнить, но чтобы вывести из строя незащищённого магией вполне достаточно.
Ждать и тем более проверять, защищены стражники или нет, и в мыслях не было. Ладонь стиснула рукоять, потащила клинок вверх и я ринулся в бой. Клинок у меня обоюдоострый, длиною в полметра, довольно лёгкий, благодаря глубокому долу разделяющему его пополам. Делая замах, метнулся вслед за сверкнувшим заклинанием, и уже через секунду лезвие перерубило древко одной из алебард у самого топора. Тот громко звякнул о мостовую, стражник отбросил ставшую бесполезной «деревяшку», торопливо потянулся к поясу, где в коротких ножнах покоился боевой нож. Но я не мешкал. Двумя быстрыми шагами сблизился, заступил правой ногой за его ноги. Клинок полетел вниз, брошенный за ненадобностью, а я, вложившись в удар всем телом, засадил ему в подбородок локтем. Не ожидавший такой прыти, стражник попытался сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие, но наткнулся на мою ногу и в полный рост рухнул вниз. В эту же секунду я оставил его и занялся вторым. Видимо на пластинки лат всё-таки наложены какие-то защитные плетения против стихийных ветвей. На каждую по одному, чтобы не соприкасались друг с другом, иначе могут возникнуть непредсказуемые последствия.
