НШ -- СВПШ - [3]
Быть может, выручила бы суд статья 64 прежнего, хрущёвского УК РСФСР -- "Измена Родине"? Там хотя бы не нужно было доказывать осознание изменником чего бы то ни было, умысел просто постулировался. Так и говорилось: "Умысел на совершение преступления возникает у изменника в момент, когда в его распоряжение попадают сведения, составляющие государственную и военную тайну". Хотя тоже не получается. Ведь доказало же следствие, что никакими секретами я не обладал, допуска к ним не имел, красть -- не крал, разбалтывать мне тоже никто ничего не разбалтывал. А в отношении выписок из красного блокнота… Присяжные в Мосгорсуде, сравнивая обвинение с представленными мной газетами, не стесняясь громко гудели на своей скамье: "Здесь же это всё написано!"
Нет, и 64-я статья не подходила, "Измена Родине".
Спасти положение могла бы другая "Измена…" -- статья 58 ещё того, сталинского Уголовного кодекса. Статья 58-6 так и называлась -- "Шпионаж". Ну, а широта юридической трактовки "58-й" известна у нас, кажется, всем. Одно только останавливало: пускай "58-я" -- но и для неё больно уж несуразно смотрелась полная неясность того, в чём состоит шпионаж. "Шпионаж в форме чтения газет" (см. реплику присяжных) -- такое бы, пожалуй, даже и в НКВД всё-таки не прошло. А тут ещё вынужденные признания "научного" полковника… Так что и предположительно взращённая на тучной почве 58-й статьи юридическая конструкция, кажется, расползалась. И на её развалинах сиротливо торчали -- печными трубами на пепелище -- только две данности. Шпионаж, который не удалось доказать. И знакомство с американским военно-морским атташе. (Согласен, подозрительная вещь в глазах контрразведки -- особенно в свете приказа Ежова № 00698.)
Тут-то и осенило. Зачем в поисках юридического обоснования зацикливаться на судах? Ведь совсем рядом с 58-й статьёй -- внесудебное производство! Особое совещание, "тройки" ОСО. И их право выносить решения, основываясь не на статьях Уголовного кодекса, а на -- литерах. "Антисоветская агитация" -- АСА, "контрреволюционная троцкистсткая деятельность" -- КРТД. Очень удобно: приговор есть -- а вопрос о виновности можно в общем-то и не решать, не суд же всё-таки. Что за прелесть -- так практично! Тем более, что и литеры подходящие есть: НШ -- "недоказанный шпионаж". И СВПШ -- "связи, ведущие к подозрению в шпионаже". Как раз для Сутягина. Что ж с того, что недоказанный и по подозрению (а не за доказанную вину) -- зато ведь подходит!
Меня, кажется, так и осудили. Как у Льюиса Кэррола в "Стране чудес". Приговор вынесли -- а виновен ли, нет ли, есть доказательства или их просто не существует -- потом видно будет. Главное, основание нашли: литеры ОСО. Вот и президент подтвердил, отвечая на письма учёных: всё, мол, правильно, юридически всё верно. (То есть литеры подобрали -- безошибочно.) Кажется, и правда это не случайность, не ошибка -- политика. Сидит же ведь на Севере, десять лет уж сидит "шпиён" -- с квалификацией "НШ-СВПШ". Так и задумано? Пришло время сажать невиновных -- и взялись отрабатывать процедуру? Не зря же чекисты говорили в прессе, что "дело Сутягина" прецедентное…
Постскриптум
Между прочим, если вы не согласны с моей трактовкой насчёт применения литеров НШ и СВПШ, задумайтесь вот о чём. Помимо обвинений в связи с работой для "Альтёрнатив Фьючерз", были в моём деле и другие эпизоды. Меня обвиняли в шпионаже ещё за интервью корреспондентке московской англоязычной газеты "The Moscow Times" Наталье Шуляковской. И за беседу с военно-морским атташе посольства США в кафе "Русское бистро" на Новом Арбате. В обоих случаях содержание бесед было известно: интервью Шуляковской я давал по телефону (разговор записан и лежит в деле). За беседой с американцем сотрудники ФСБ вели видео- и аудионаблюдение (запись вовсю крутило РТР). Если нужно доказать или хотя бы предметно "сконструировать" шпионаж -- ситуация оптимальная, мне бы было не отвертеться. Записи-то, произнесённые слова -- в распоряжении контрразведки!
Оба эпизода без малейших усилий с нашей с адвокатами стороны были из обвинения исключены. Госбезопасностью. Оставили -- мутную историю с "Альтёрнатив Фьючерз", где содержание сведений не доказать, оно просто неизвестно ФСБ.
Им не нужен был доказанный шпионаж! Нужен был прецедент осуждения именно за -- недоказанный! По литеру НШ.
Подумайте об этом.
Август 2009 года.
Игорь Сутягин – автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
Игорь Сутягин -- автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
Игорь Сутягин – автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
Игорь Сутягин -- автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
Игорь Сутягин – автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
Игорь Сутягин – автор многих публикаций научного и публицистического характера. Писать рассказы он начал лишь после нескольких лет пребывания в колонии. Его первые художественные произведения участвовали во всероссийском литературном конкурсе имени Анны Ахматовой и были высоко оценены жюри. В настоящее время они изданы в сборнике рассказов "На полпути к сибирским рудам".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О чем эта книга? О проходящем и исчезающем времени, на которое нанизаны жизнь и смерть, радости и тревоги будней, постижение героем окружающего мира и переполняющее его переживание полноты бытия. Эта книга без пафоса и назиданий заставляет вспомнить о самых простых и вместе с тем самых глубоких вещах, о том, что родина и родители — слова одного корня, а вера и любовь — главное содержание жизни, и они никогда не кончаются.
Нечто иное смотрит на нас. Это может быть иностранный взгляд на Россию, неземной взгляд на Землю или взгляд из мира умерших на мир живых. В рассказах Павла Пепперштейна (р. 1966) иное ощущается очень остро. За какой бы сюжет ни брался автор, в фокусе повествования оказывается отношение между познанием и фантазмом, реальностью и виртуальностью. Автор считается классиком психоделического реализма, особого направления в литературе и изобразительном искусстве, чьи принципы были разработаны группой Инспекция «Медицинская герменевтика» (Пепперштейн является одним из трех основателей этой легендарной группы)
Перед вами первая книга прозы одного из самых знаменитых петербургских поэтов нового поколения. Алла Горбунова прославилась сборниками стихов «Первая любовь, мать Ада», «Колодезное вино», «Альпийская форточка» и другими. Свои прозаические миниатюры она до сих пор не публиковала. Проза Горбуновой — проза поэта, визионерская, жутковатая и хитрая. Тому, кто рискнёт нырнуть в толщу этой прозы поглубже, наградой будут самые необыкновенные ущи — при условии, что ему удастся вернуться.