Новый русский бестиарий - [18]

Баттерфляй, бывшая “Секс по телефону” и популярная в прошлом девственница, вышла замуж за англичанина и уехала в Англию, неожиданно и внезапно, как любил выражаться мемуарист Голубь, разбогатев так, что многие невозмутимые лица перекосились. В благодарность за известное нам своевременное спасение мужа в лесу, общую воспитательную работу и идейно-политическую подготовку, а также и по личной доброте душевной, присущей русским блядям, каковой она, несомненно, по своему внутреннему составу являлась, Валька высылала теперь дяде порядочное содержание в фунтах стерлингов – с условием, что он никогда не будет ездить к ней в гости. В связи с чем Никита Голубь построил на своих сотках близ Оки еще один дом из красного кирпича, крытый металлочерепицей и обшитый изнутри полированной доской, с теплым клозетом и душевой кабиной, а в старом оставил разводить раков и по совместительству обихаживать усадьбу деклассанта Женьку. В этом дворянском гнезде Никита Голубь, став законным пенсионером, поселился на постоянное жительство вместе с близкой и любимой женщиной Амплитудой и начал писать мемуары, которые называл почему-то военными.

– Иду-у! – отозвалась Амплитуда Андреевна, она же Поленька в ознаменование естественной близости двух одиночеств внутри семейного, можно сказать, очага.

Однако, спорхнув по винтовой лесенке в кабинет близкого и дорогого ей майора в отставке, Поленька никого там не нашла…

…– Что за вид, майор? – нахмурился Куратор. – Где ваши наушники?

Голубь щелкнул каблуками и с ужасом обнаружил, что отсутствует также левая шпора. “Дело пахнет гауптвахтой! – содрогнулся голубь в чине майора. – Не избежать позора за халатность и потерю бдительности…”

– Ладно, – махнул рукой Куратор и, по-орлиному дернув шеей, искоса метнул из-под гребня грозный взгляд на вопиюще неуставную форму дежурного офицера. – К делу. Я слышал, у вас имеется какая-то вельможная родня в Британии?

– Я никогда не делал секрета из этого факта… – голубь потупился.

– И это правильно, – усмехнулся Куратор. – Не завидую полушинелям, которые вздумают секретничать за нашей спиной – спиной тех, кто в моем лице стоит на страже мира и прогресса. Уж я-то не просплю, а, как думаешь, фраерок? – Куратор прищурился, выгнул грудь, задрал красную бородку и издал нехороший квохчущий смешок.

От страшного слова “полушинели” (за которым вставал образ вереницы разрубленных пополам людей в форме) и особенно от этой внезапно блатной и потому жуткой фамильярности голубь мгновенно облился холодным потом.

Куратор вышел из-за стола и принялся, раскуривая трубочку, вышагивать из угла в угол. Шпоры тусклого золота волочились за ним по толстому ковру, оставляя в ворсе белесые борозды. Голубь пугливо покосился на свою левую ногу и незаметно переступил в тень.

– Садись, чего стал, – буркнул Куратор, продолжая чертить по ковру свои диагонали. – Полетишь, короче, с особым заданием. – Голубь кивнул. – Почему не спрашиваешь, куда? Или знаешь уже? – опять прищурился страшный Куратор.

– Н-нет… – затрясся голубь. – То есть я…

– Э, да ты боишься меня, мой мальчик? – Куратор прокуренными желтыми пальцами взял голубя за подбородок и заглянул на самое дно души. -

Что вы все, как сговорились, честное слово! Я же весельчак, дитя добра и света, солнечный пацан! А? Что? Не веришь? Во-от… И жены мои, дуры, как увидят – врассыпную, догонишь одну, другую, оттопчешь, сидит, дура, клювом щелкает, в себя от счастья прийти не может – чего, спрашивается, улепетывала, как угорелая кошка? Гондон!

Голубь вздрогнул.

– Кто?

– Что “кто”, идиот?

– Кто, простите, “гондон”?..

Куратор опять запрокинул бородатую, увенчанную гребнем голову и визгливо закудахтал.

– Нет, майор, вы не просто идиот, вы абсолютный, чистопородный мудозвон! В Лондон, я сказал, в Лондон полетишь, город такой, столица туманного Альбиона!

Из “куратника”, как младшие стервецы-офицеры называли между собой кабинет Того, Кто Рано Встает, голубь выходил с тяжелым сердцем. Ему предстояло нанести неожиданный визит в Саутгемптонский замок зятя,

Артура МакКолина, и выманить родственника в Москву. Случилось страшное. Внешней разведкой разреженных слоев (ВРРС) раскрыта шпионская деятельность единорога на территории района Бибирево в качестве мужа известной Валентины Баттерфляй.

Мамаша Валентины в свое время померла родами, обессиленная алкоголизмом и всякими проститутскими болезнями, а папаши не было отродясь. Так что майор буквально с рождения заменил племяннице и отца, и мать. И что же? Сам же потом, вот этими своими руками впутал, значит, своего мотылечка, папильоточку свою в сеть шпионской паутины! Было же, было предчувствие, не обмануло профессиональное чутье, в первую же секунду пронзило тревожной стрелой… Не прислушался, слезу пустил, старая шпала, лохушник сердобольный!

Как стало известно внешней разведке разреженных слоев (ВРРС), единорог Артур МакКолин возглавлял московскую резидентуру британской военно-морской корпорации “Квинс оф Сиз”. Внедренный непосредственно в мозговой центр этого левиафана – в Совет директоров – русский разведчик Максим Филин (Фил Максвел) вероломно предал родину, ведя двойную и даже тройную игру. Ибо, помимо прочего, оказывал также небольшие услуги маленькой, но амбициозной шведской короне (из чистой любви к искусству, поскольку свое раздражение по поводу российских евро-окон карлсоны принципиально оплачивали в кронах). У