Новый Рим на Босфоре - [244]
Как следствие, в какой-то момент времени, как, например, при императоре св. Феодосии I, римская армия почти совершенно утратила национальные черты и с полным правом могла быть названа германской. При довольно высокой численности это были не те железные легионы, патриотичные, мотивированные, дисциплинированные и прекрасно обученные военному делу, какие все привыкли видеть раньше. Да, во времена св. Феодосия Великого численность римской армии составляла в Восточной империи 140 тысяч человек пехоты и 15 тысяч всадников, в Западной – 75 тысяч пехотинцев и 9 тысяч кавалеристов. Еще почти 50 тысяч легионеров составляли пограничные войска. Но почти все они являлись варварами[1151].
Хотя некоторые традиции старой римской армии еще сохранились, в целом, благодаря инородной военной верхушке, армейская дисциплина стала давать серьезные трещины. Римские полководцы были вынуждены принимать очень суровые меры к нарушителям воинской дисциплины, но это далеко не всегда помогало[1152].
Для командования комитатом св. Константин учредил два высших воинских звания: магистр пехоты (magister peditum) и магистр конницы (magister equitum), подчинявшихся непосредственно императору. Однако впоследствии количество магистров и их иерархия увеличилось, так что практически все региональные командующие стали именоваться магистрами. Еще при Диоклетиане были созданы специальные военные округа – дукаты, во главе которых стояли дуксы. При св. Константине эта система была доведена до своего совершенства, причем в руках дуксов была сосредоточена вся полнота военной власти в своем округе – результат четкого разделения власти в провинциях на военную и гражданскую[1153].
Как бы ни были напористы и опасны варвары и персы, как ни ослаблялась римская армия, но на фоне окружавших врагов она все равно выглядела достойно. Дело заключалось в том, что все же за плечами Империи стояла древняя римская традиция и военная выучка: солдаты обучались владеть всеми видами оружия, двигаться строем, а офицеры – стратегии и тактике. Но хотя хваленая римская дициплина начала давать серьезные трещины, многие сегменты военной жизни продолжали свято сохраняться.
Каждый день новобранцы должны были иметь по две тренировки с оружием, а ветераны – по одной. Помимо этого, особое внимание уделялось физической форме солдат и умению совершать марши и длительные переходы. Как правило, за 5 часов марша солдаты должны были пройти не менее 30 км, но в случае необходимости это расстояние без труда увеличивалось до 45 км[1154].
И, как прежде, успехи на поле брани обуславливались, скорее, не столько личной индивидуальной подготовкой солдат, сколько скоординированными, дружными действиями военных подразделений, где каждый солдат умел действовать в полном согласии со своими товарищами. Ответственность за тренировки была возложена на младший офицерский и унтер-офицерский состав, хотя помимо этого существовали специальные офицеры-инструкторы – кампидокторы (campidoctor), контролировавшие обучение легионеров.
При наличии довольно многочисленных источников пополнения армии никакое поражение не являлось смертельным для Византии, и она, нередко сжимаясь до границ Константинополя, неоднократно повергаемая врагами, каждый раз вставала с колен[1155].
После падения Западной Римской империи способы комплектации армии мало изменились. По-прежнему большую часть солдат составляли варвары. Но теперь все солдатские должности разделяли на 3 класса, и по мере выслуги лет воины переходили из более низкого класса в более высокий. Пограничные войска перешли в полное подчинение дуксам, действовавшим от имени императора. Дуксы самостоятельно набирали своих воинов, содержали их и пользовались почти неограниченной властью над солдатами. По сути, эти подразделения стали их личными дружинами[1156].
Но, как ни странно, создание личных дружин военачальников, содержащихся за их счет, создало новую основу для структурирования римской армии и постепенной ассимиляции (романизации) варваров. Именно эти подразделения составляли ядро любой римской армии, и благодаря им происходит определенный ренессанс старого армейского духа и традиций. Правда, при этом численность армии постоянно снижается, редко превышая уже 20—25 тысяч воинов[1157].
Меняется и привычный с незапамятных времен облик римского воина. Вместо тяжеловооруженного легионера – основы основ прежней римской армии, преобладающую роль начинает играть кавалерия, набираемая из варварских народов, и легкая пехота. Римская пехота все более и более уходила на вторые роли. На первое место вышла кавалерия, особенно легковооруженная. Тяжелое вооружение более практически не встречается – во-первых, по причине его дороговизны, во-вторых, по необходимости постоянно тренировать такого воина и держать войско в строгой дисциплине, что было практически невыполнимо. Вследствие ослабления пограничных войск появляется настоятельная потребность заменить отсутствующие там легионы пограничными крепостями, начинающими играть важную роль в деле обороны Римской империи[1158].
Очевидно, в трансформации военной стратегии сказался новый характер отношений между варварами и Империей. Стратеги видели своей главной задачей не тотальное уничтожение неприятеля, а вытеснение его со своих территорий. При каждой возможности армии Византии уходили от лобовых атак, несущих множество жертв, и полагались на маневры, к которым вследствие естественных причин более подходящей оказывалась конница. Нельзя не отметить и определенную моду на гуннов – императоры пытались скопировать гуннский конный строй, блестяще продемонстрировавший себя на полях сражений
